Он просто хотел жить обычной жизнью: иногда просыпаться вовремя, иногда – за десять минут до выхода и хаотично бегать по квартире, пытаясь собраться, целовать Лили перед выходом из дома, закончить-таки практику в Министерстве и быть официально принятым туда на работу, собираться по вечерам с остальными Мародёрами и сидеть в каком-нибудь баре, вспоминая совсем ещё недавние школьные годы и громко смеясь. У него было всё – лучшие друзья, замечательная Лили, большое наследство, оставшееся от родителей, цель в жизни, но всё перечеркнула война.
Война, начатая Темнейшим из волшебников, которого сам Джеймс считал, мягко говоря, помешанным. Да, хоть он сам и был чистокровным, находящимся в родстве с самими Певереллами, но никогда не разделял этих глупых предубеждений насчёт грязной крови и всего, с этим связанного. Волан-де-Морт считал, что магглов и нечистокровных стоит убивать без сожаления и угрызений совести, что только обладатели чистой крови приведут общество к идеальному будущему, а Поттер только качал головой, слушая такое. Бред, бред и ещё раз бред. Навязчивая идея психически больного человека, решившего, что он может быть вершителем чужих судеб. Если бы не магглорождённые, все чистокровные-то давным-давно бы уже вымерли, переженившись между собой. Самовырождение. Идеально для таких снобов. Ужасно – для всех остальных. Абсолютно непонятно – для одного Джеймса Поттера.
Он вступил в недавно сформированный Орден Феникса, не раздумывая ни секунды, вместе с Лили и остальными Мародёрами. Да, он знал, что они подвергают свою жизнь огромному риску, но Джеймс не видел ничего такого в том, чтобы погибнуть за правое дело, в конце концов, они же гриффиндорцы, им положено лезть на баррикады и размахивать флагами, так что Мордред с ней, с перспективой погибнуть в расцвете сил. Пока он считал правильным то, что делает, он не боялся и прятаться не собирался, этим пусть другие занимаются.
Сидя на одном из первых собраний Ордена, Поттер старательно давил зевки и переглядывался с Сириусом, зная, что лучший друг также не любит длинные и пространные речи, наподобие как раз той, что толкал сейчас достопочтенный Альбус Дамблдор. Им бы задание лучше какое, чтобы развеяться – бездействовать и просто сидеть на одном месте Джеймс не любил и не умел, будучи всего лишь девятнадцатилетним подростком с огромной жаждой деятельности и напрочь отсутствующим инстинктом самосохранения. Эванс (вернее, теперь уже Поттер, но Джеймс по привычке всё равно иногда называл её девичьей фамилией) такую позицию не одобряла, но и ей ничегонеделанье не нравилось, они же должны противостоять этим, как их, Пожирателям Смерти (что за дурацкое название), совсем в последнее время обнаглевшим и совершавшим нападения на целые маггловские деревни.
Внезапно он слышит свою фамилию и мгновенно придвигается вместе со стулом ближе к директору, внимательно слушая - кажется, им с Бродягой действительно сегодня перепадёт какое-то задание. Впрочем, его заинтересованность моментально сменяется лёгким разочарованием, потому что их отправляют не в доблестную схватку с целым отрядом Пожирателей, а всего лишь в рейд по Лютному переулку с целью найти и уничтожить какой-то там Тёмный артефакт, который в чужих руках может доставить немало проблем. Что ж, в конце концов, могло бы быть и хуже, например, их могли отправить на патрулирование местности, как Хвоста и Лунатика, а уж это точно не вызывало у Джеймса ничего, кроме зевоты.
- Мы справимся, да, Бродяга? – улыбается парень, хлопая по плечу сидящего рядом Блэка, выглядевшего примерно также, как и он сам – как будто не знающего, то ли радоваться, то ли расстраиваться.

Джеймс пинает какой-то камешек, крепко сжимая в руке волшебную палочку. Лютный переулок никогда ему не нравился, мрачное и тухлое место, в котором ошивается всякая шваль типа бывших слизеринцев и будущих Пожирателей Смерти, хотя Поттер был почти что уверен, что это одно и то же. В конце концов, главными помощниками Волан-де-Морта были именно они – бывшие семикурсники со змеиного факультета, ровесники Джеймса, все эти Нотт, Эйвери, чокнутая Блэк, Крэбб и Гойл. Он морщится от омерзения, потому что не понимает, как в здравом уме можно поддерживать идеи геноцида и насилия. Хотя некоторым нравится…
Дамблдор сказал, что первым делом им стоит наведаться в лавку «Горбин и Бэркес», хозяева которой никогда не чурались делать свой бизнес на темномагических запрещённых артефактах. Что ж, к Горбину, так к Горбину.
- Ну и работёнка нам досталась, – вздыхает Джеймс, засовывая руки в карманы мантии и стараясь выглядеть как можно более беззаботнее. На самом деле ему чертовски не нравится вся эта маленькая грязная улочка, и он ожидал, что вот-вот из-за ближайшего поворота выбежит целая толпа Пожирателей с Тем-Кого-Нельзя-Называть во главе, но пока что всё было тихо. Подозрительно тихо даже, и ему это не нравится ещё больше, похоже на затишье перед бурей. Немного параноидально, конечно, но это же война, никогда не знаешь, откуда будет нанесён следующий удар.
Он поправляет очки, глядя на тёмно-зелёную вывеску над дверью ближайшей лавчонки. Ага, пришли. Джеймс, по-прежнему беззаботно улыбаясь, но внутренне максимально собравшись и сконцентрировшись, толкает плечом входную дверь, слыша, как где-то над головой звенит колокольчик. Недобро пожаловать, мистер Поттер.

Внутри лавчонки царит полумрак, и Джеймс щурится, стараясь хоть немного разглядеть обстановку. Какие-то стеллажи, пыльные витрины, которые осматривать у него не было абсолютно никакого желания, после того, как он углядел в одной Руку Славы – мерзостный артефакт, который мог вывести своего хозяина из любой тьмы. Из настоящей, конечно, а не той, что была в сердце. Поттер отвернулся в противоположную сторону от мерзкой засушенной руки, стараясь не слишком сильно скривиться от отвращения, и кто по доброй воле будет прикасаться к этой гадости? Впрочем, на любой товар есть свой купец, подумал парень, глядя на прилавок, за которым, к его удивлению, никого не было. Впрочем, заслышав звон колокольчика, хозяин уже спешил к потенциальным покупателям из глубин магазина, и Джеймс приготовился запомнить выражение его лица, когда вместо своих обычных клиентов он увидит двух бывших гриффиндорцев – отступника древнейшего рода Блэков и разгильдяя Поттера.
К сожалению, насладиться зрелищем у него не получилось. Колокольчик зазвенел вновь, и Джеймс повернулся на звук, мгновенно напрягаясь при виде новых посетителей. Конечно же, он знал их, портреты некоторых висели на каждом углу с пометкой «особо опасен», и Джеймс тут же вытащил из кармана волшебную палочку, слава Мерлину, реакция у него была отменная, спасибо постоянным стычкам с Нюниусом.
Пожиратели Смерти (а это были именно они) сначала уставились на двух друзей крайне удивлённо, будто не понимая, что они вообще забыли в Лютном переулке, а потом на их не особо обременённых интеллектом лицах начало проступать понимание. Прекрасно, просто прекрасно. Поттер почувствовал, как мгновенно закипает в крови адреналин, сейчас будет стычка, точно-точно, та самая, долгожданная и одновременно неожиданная, и он улыбается широко, потому что им с Сириусом наконец-то выпала возможность поразмяться, сбросить с себя тяжёлые оковы рутины, показать, что они тоже не лыком шиты, пусть им и всего по девятнадцать.
- Развлечёмся? – толкает Джеймс Бродягу в плечо, отступая чуть назад, чтобы видеть одновременно всех Пожирателей. За его спиной хозяин лавки, наконец, доходит до прилавка и теперь переводит удивлённый взгляд с одних на других, не понимая, что происходит. Что ж, Джеймс бы посоветовал ему для начала пригнуться и спрятаться под прилавком, чтобы не угодить под случайное заклинание.
Пожиратели тоже достают волшебные палочки, но медленно, слишком медленно, и Поттер успевает кинуть в одного Ступефаем, во второго – Экспеллиармусом, а потом ему самому приходиться пригнуться от пущенного в него Круцио – кажется, церемониться с ними не будут. Так даже интереснее, пожалуй.
- Немедленно перестаньте! – взвизгивает хозяин лавки – Горбин или Бэркес, интересно? Не то чтобы Джеймс знал, как они оба выглядят, но потом-то Дамблдор наверняка потребует от них подробного отчёта о произошедшем.
Справа от Джеймса с громким звоном разлетается стекло в одной из витрин, и Поттер укоризненно качает головой – что ж Тот-Кого-Нельзя-Называть не научил своих приспешников целиться получше? Да, на стороне тёмных определённое численное преимущество, их пятеро против двоих, но они явно просчитались, если подумали, что смогут с легкостью задавить бывших гриффиндорцев количеством. В конце концов, Джеймс и Сириус всегда были крайне талантливыми во всём, а уж если дело касалось боевой магии, то на курсе им почти не было равных. Впрочем, ничего другого от учеников, в довольно юном возрасте смогших стать анимагами, и не ожидалось.
Он отражает отправленное прямо ему в лицо Жалящее заклятье, отправляя в ответ невербальный Левикорпус, хмыкая, когда один из Пожирателей не может его отразить и оказывается подвешенным вниз головой, истошно вопя и мешая своим дружкам как следует прицелиться.
Это развлекает его, действительно, но он прекрасно понимает, что им с Сириусом необходимо выиграть эту схватку перед тем, как окончательно взбешённые противники начнут разбрасываться Непростительными направо и налево. Слишком велик риск попасть под Аваду Кедавру, а Поттеру совсем не хочется умирать в цвете лет, поэтому он добавляет висящему Пожирателю Петрификус Тоталус, а потом с помощью Экспеллиармуса забирает у него палочку, небрежно кидая её куда-то себе под ноги.
Неплохо для начала, и Джеймс поворачивается к Блэку, чтобы узнать, как справляется друг.