Лидия всегда считала себя особенной, и дело было даже не в высоком коэффициенте интеллекта или шикарной копне рыжих волос, вовсе нет, просто она знала, что впереди её ждёт великое будущее. Может быть, немного самодовольно и наивно, но почему-то Мартин была уверена в этом на все сто процентов, с нетерпением ожидая момента, когда же это самое будущее начнёт происходить. Обычная её жизнь была довольно скучна и рутинна – школа и необходимость поддержания статуса самой популярной ученицы отнимали почти всё свободное время, из-за чего девушке иногда казалось, что она увязает в болоте, того и гляди где-нибудь сбоку скорбно квакнет лягушка, а в воздухе разнесётся противный аромат зеленоватой тины, чуть подогретой солнцем. Лидия не любит зелёный цвет, поэтому хмурится и зевает, разгоняя рукой тоску вокруг.
Всё начинается неожиданно. Всё всегда так начинается, в совершенно обычный день, когда идёшь куда-то, и голова забита только скучными бытовыми проблемами и прочими неинтересностями, и нет, не бывает ощущения чего-то эпичного, что вот-вот произойдёт, потому что про это пишут только в книгах, а в настоящей жизни всё совсем не так. Мартин недовольна, потому что у каблука на правой туфле вот-вот отвалится набойка, а неуклюжий Стайлз поставил ей пятно на новенькую юбку, неловко опрокинув поднос в школьной столовой. Неудачный день, думает она, совершенно не обращая внимания на то, как на небе начинают слишком быстро собираться тёмные тучи, большие и лохматые, похожие на бездомных собак. Ей нет абсолютно никакого дела до того, как тучи собираются как будто именно над её головой, и только когда первая крупная градина пребольно бьёт её по плечу, Лидия громко айкает и возвращается к реальности. До дома остаётся совсем немного, и она ускоряет шаг, надеясь забежать под крышу до того момента, как град начнёт идти сильнее, только вот странность, на улице нет даже слабого ветерка, обычно предвещавшего сильную грозу, наоборот, кроны деревьев не колышутся, да и самого дождя, даже мелкого, до сих пор нет.
Лидия чувствует, как предательски ломается злосчастный высокий каблук на туфле, отчего она неловко взмахивает руками, стараясь удержать равновесие. И именно в этот момент происходит это. Случайные прохожие, конечно, могли бы потом рассказать, что в неё ударила молния, но сама Мартин ощущает только сильный жар, распространяющийся по её телу с головы до ног, и также быстро отступающий. Она моргает недоумённо, обнаруживая, что сидит прямо на тротуаре, а огромные тучи быстро уходят на запад, как будто и не было ничего. Лидия поднимается, отряхивает одежду, снимает туфли и бежит босиком в сторону дома, стараясь не думать о том, что это было.

Конечно, она понимает. Не сразу, правда, но потом до неё доходит, что странные сны с перемещениями в другие реальности на самом деле совсем не сны, а последствия той самой странной грозы, которую и грозой-то назвать язык не поворачивался. Это что-то из разряда суперспособности, начало как раз того самого великого будущего, которого она так ждала.
Но одной путешествовать крайне тяжело, да и опасно, а посмотреть на другие реальности очень хочется, и Лидия принимает решение. Довериться, рассказать. Звучит просто и легко, но на деле всё совсем не так, и она долго колеблется, в конце концов решаясь. Эллисон – её лучшая подруга, она сильная и смелая, главное, чтобы она не решила, что Лидия сошла с ума. Разговор выходит долгим, потому что Мартин долго подбирает слова, мнётся, что для неё вообще несвойственно, а в конце концов предлагает просто показать, ведь так проще.
Она берёт Эллисон за руку, вздыхает глубоко, это похоже на прыжок в омут, только вот никогда не знаешь, что ожидает с той, другой стороны, и Лидия смотрит на небольшой портал, появившийся прямо перед девушками. Создание вот таких вот порталов отнимает у неё довольно много энергии, ведь нужно не протащить их во времени, а сквозь саму ткань реальности, и иногда у неё начинают даже дрожать руки от нагрузки, и она боится, что не успеет восстановить силы до того момента, как понадобится вернуться обратно с той стороны.
Она тянет за собой Арджент, смело шагая в портал, и чувствует уже знакомое ощущение, как будто всё тело протаскивается сквозь игольное ушко, разбираясь на мельчайшие атомы, а потом собираясь снова. С непривычки может замутить, и она с тревогой смотрит на подругу, как только начинает ощущать под ногами твёрдую землю.
- Ты как? – спрашивает она, наскоро осматривая их обеих. Что ж, вроде все части тела на месте, и в этот раз всё обошлось успешно. В конце концов, Лидия Мартин же гений.
А потом она оглядывается вокруг, и увиденное ей совсем не нравится. Первое, что сразу же буквально бросается в глаза, это огромный флаг со свастикой, развивающийся над ближайшим домом. Лидия вздыхает, уже примерно представляя, в какой реальности они оказались на этот раз, что ж, это может быть увлекательно, но следует быть крайне осторожными, ведь если их поймают, проблемы потом могут быть просто огромными.
- Добро пожаловать в реальность, где немцы победили во время Второй Мировой, – криво улыбается Мартин, настороженно осматриваясь. Вокруг – никого, но это затишье ей совсем не нравится, слишком уж оно ненастоящее, фальшивое и иллюзиорное.

Лидия хорошо знает историю – у нее «А» по всем предметам, и её знаний хватило бы даже на программу университета, не то что школы. Иногда она думает, что ей бы родиться в Средневековье, она бы точно была какой-нибудь принцессой маленького королевства, танцевала бы на балах, а отец-король устраивал бы рыцарские турниры в её честь. Но и в современности тоже неплохо – лучшая ученица и самая популярная девушка школы, встречающаяся с капитаном команды по лакроссу, звучит, правда, как сплошной набор стереотипов, но Лидии нравится. Многие считают её зазнайкой и обыкновенной пустышкой, под красивой обёрткой которой не скрывается вообще ничего, но Мартин ведь сама создала себе такой имидж, зная, что так будет проще и лучше. И она не жалела ни секунду об этом.
Скотт Маккол был оборотнём, Эллисон Арджент – охотницей, Джексон Уиттмор – канимой, а Лидия Мартин – путешественницей по реальностям. Все в школе ломали головы, что могло бы объединить этих таких разных людей, а ответ был довольно простой и лежал на самой поверхности. Им всем через многое пришлось пройти вместе, и Лидия совсем не скучает по тем временам, когда всё было нормально. Или скучает. По крайней мере, пару лет назад она точно не находила страшные трупы, ведомая каким-то непонятным чувством, ощутимым для неё одной. Это было пугающе, но, может, именно поэтому девушка так просто смирилась с последствиями грозы и не сошла с ума, коря себя за непохожесть и странные отличия от остальных. Это её путь, и идти по нему только ей, главное, не сойти с хорошо протоптанной тропинки в дебри тёмного безумия, ведь ей всего семнадцать, и психика её слишком подвержена влиянию извне.
Благодаря своей способности она видела многое, поэтому твёрдо уверена в том, что реальность с оборотнями – ещё не самый плохой вариант, есть хуже, намного хуже, например, как та вселенная, в которой они с Эллисон оказались сейчас. Она никогда не задумывалась о том, как бы выглядел мир, в котором победа в великой войне досталась бы немцам и Гитлеру, а сейчас наглядный пример прямо у неё перед глазами, и Лидии хочется как можно скорее сбежать отсюда подальше, но об этом и мысли быть не может – она ещё не восстановила силы после создания портала.
- Нет, не знаю, иначе бы мы вряд ли оказались тут, – грустно признаётся Мартин, осматриваясь по сторонам. Ей не нравятся свастики и фашисты, а тут этого добра наверняка полно на каждом квадратном метре, и Лидия тихо выдыхает сквозь зубы, стараясь не поддаться мрачному давлению атмосферы вокруг.
А потом та самая мнимая тишина мгновенно рассеялась, когда она услышала чьи-то крики. Немецкого Лидия не знала, ну, разве что самые общие фразы и отдельные слова, но понять, что кричат незнакомые мужчины им, труда не составило. Нужно убираться отсюда, и как можно быстрее.
- Я тоже так думаю, – пролепетала девушка, но страх парализовал её, к тому же как далеко сможет она убежать на своих высоченных каблуках? Ситуация определённо выходила из-под контроля, и Мартин десять раз пожалела, что втянула Эллисон во всё это. Но она не думала, что всё может обернуться так, надеялась, что они окажутся где-нибудь в более дружелюбной вселенной, например, где технологии развили настолько, что окружающая действительность больше напоминала пейзажи из мультсериала «Футурама», который Лидия иногда смотрела по телевизору.
Девушка с ужасом смотрела на приблизившихся мужчин, явных солдат, судя по их форме и характерной выправке. А потом они начали надевать на них наручники. Как предсказуемо и ужасно одновременно.
Лидия забилась в сильных руках, как испуганная птица, но всё было бесполезно – физическая подготовка никогда не была её особо сильной стороной, слева послышался звук удара, и она вскрикнула, видя, как один из солдат с совершенно спокойным выражением лица ударил Эллисон по лицу. Быстрее бы восстановить силы, взмолилась она непонятно кому, пока на её запястьях защёлкивались наручники.
Комендантский час, казнь, вульгарная одежда… Да уж, в этом мире явно невесело, подумала Мартин, стараясь лягнуть держащего её солдата. Неожиданно получилось, видимо, тут не привыкли к сопротивлению, и мужчина, державший её, охнул от боли и непроизвольно отпустил девушку.
Лидия потрясла руками, закованными в наручники, кое-как извернулась, выбираясь из основной гущи событий, настороженно глядя на кричащего офицера, которого вот-вот должен был хватить удар от возмущения, а потом вздрогнула, потому что Эллисон волшебным образом оказалась рядом, и даже без наручников.
- Бежим и прячемся? – панически спросила она у подруги, жалея, что снять туфли уже не получится и придётся бежать так. Конечно, Лидия Мартин была мастером в любом деле, в том числе и в хождении на каблуках, но вот бегать на них так быстро, как от самой смерти, ей ещё не приходилось. Что ж, самое время попробовать.
Главное – спрятаться. Она наскоро оглядела ряды одинаковых невысоких домиков, а потом заметила какой-то огромный и, видимо, заброшенный склад неподалёку. Не самый лучший вариант, но может, им удастся ненадолго оторваться, буквально на полчаса, чтобы ей успеть создать ещё один портал в другую вселенную.

Лидия грустно ощущает металлические полосы наручников, обхватившие её тонкие запястья. Да, такого с ней ещё не случалось, лучше уж смертельно опасные оборотни, не могущие контролировать себя в полнолуние, чем эти фашисты, приходящие в бешенство, как только что-то перестаёт укладываться в их диктатуру. Спасибо, что она не родилась в этой вселенной. Иначе и не было бы никаких оборотней, и первой красавицы школы Лидии Мартин тоже бы не было, она бы поблекла, одеваясь в стандартную форму грубого пошива из дешёвой ткани, волосы пришлось бы либо обрезать, либо прятать под головным убором, и ни о какой так любимой ей красной помаде и речи бы быть не могло. Когда всех людей пытаются загнать под копирку – это ужасно, противоречиво самой природе, которая изначально создавала каждого индивидуальным и особенным. Кощунственно.
Эллисон тоже удалось освободиться, что ж, у охотницы физическая подготовка была в разы лучше, и Лидия даже иногда завидовала, глядя, как в ловких пальцах подруги умело прокручивается тонкий нож, или как не дрожат её руки, держа маленький складной арбалет. Красиво. Лидия Мартин любит всё красивое, она – эстет, каких ещё поискать. Эллисон может постоять за себя, но Мартин всё равно не имела права втягивать её во всё это. Чувство вины тяжело грызёт её изнутри, гложет, подключается совесть, и девушке хочется сильно сжать виски руками, чтобы это прекратилось. Она привыкла быть правой, а признавать собственные ошибки – слишком сложно, всегда в новинку.
- Нет, со мной всё в порядке, – попыталась ободряюще улыбнуться Лидия. Вышло жалко и слишком искусственно, хуже даже, чем обычная её фальшивая голливудская улыбка лучшей ученицы. Лидия чувствует, как дрожат губы, злится на себя из-за бессилия, но, по крайней мере, они смогут убежать. Так быстро и так далеко, как хватит сил.
Высокие каблуки громко цокали по брусчатке, оповещая преследователей, в какую именно сторону направляются беглянки, но Лидия сосредоточилась только на одном – главное, не споткнуться и не упасть, зацепившись каблуком за что-нибудь, иначе это будет концом всему. Повезло ещё, что по ним не открыли огонь, только бегут следом, слишком одышливые и тучные, привыкшие к тому, что все слушаются их беспрекословно. Что ж, у любого правила есть исключения, пора бы неотёсанным фашистам уяснить это.
Здание и правда оказалось заброшенным, а ещё – открытым, что было огромной удачей. Лидия забежала внутрь, тяжело дыша и чувствуя колющую боль в боку, знаете, как будто под рёбра загнали нож и медленно его проворачивают. Плевать, ерунда, главное, что они оторвались и скрылись из виду, ради этого можно и большую боль потерпеть. К тому же, это же не пулевое ранение, так что всё в порядке. Арджент запела громоздкую железную дверь с помощью тяжеленного засова, который выбить будет крайне тяжело – Лидия мгновенно рассчитала по формуле, что сила, необходимая для этого, должна быть как минимум у нескольких человек. У троих-четверых. Хотя, если вспомнить огромную толпу преследователей, увязавшихся за ними… В любом случае, времени немного они выиграли, его должно хватить ей для восстановления сил.
Эллисон улыбается ей, и Лидия хочет улыбнуться в ответ, но все мышцы лица сводит, как в параличе, а дурацкая одышка всё никак не проходит – дыхание вырывается прерывистыми короткими всхрипами, грубыми и царапающими горло. Надо же, охотники умеют и шпилькой замки открывать, как занятно… Надо бы попросить и её саму научить, ну так, на будущее, подобное умение всегда пригодится. К тому же шпилька – страшное оружие, если знать, куда его втыкать. Например, в глаз. Хорошо, что в густой копне рыжих волос всегда как минимум десяток тонких железных шпилек, могущих помочь даже в самой безвыходной ситуации. Слышится щелчок, и Мартин ощущает, как Эллисон снимает с её рук надоевшие наручники. Девушка растирает немного отёкшие запястья, с улыбкой забирая у подруги металлические кольца. Действительно, трофей.
- Спасибо, – кивает Мартин, стараясь, чтобы голос не дрожал. Чувство вины накатывает на неё с новой силой, и почему-то именно Арджент успокаивает её, а не наоборот, и Лидии хочется разрыдаться. Она закусывает губу, опуская глаза, столько всего хочется сказать, но Мартин не знает, с чего и начать. Наконец, она подбирает слова.
- Прости, я не должна была… втягивать тебя в это, – к концу предложения голос снова становится твёрдым, и девушка неуверенно берёт подругу за руку. - Мы могли погибнуть, и о чём я только думала…
Она тяжело садится на пол, закрывает глаза и старается дышать медленно и глубоко, стараясь понять, сколько именно сил для создания нового портала ей потребуется. Выходило, что ждать оставалось совсем немного, и девушка уже почти совсем восстановилась, чему Мартин была только несказанно рада – она была бы только счастлива покинуть эту мерзкую вселенную как можно раньше и не возвращаться сюда больше никогда, вспоминая только изредка и видя в кошмарах.
Она создаёт портал, взмолившись про себя: пожалуйста, пусть в этот раз будет что-нибудь мирное, потому что совсем не хочет после такого испытания попадать в какой-нибудь затянувшийся Юрский период или что-то вроде того. Портал сияет, пульсирует немного, от него идёт тепло, и Лидии очень хочется поверить в то, что в этот раз всё будет хорошо, но расслабиться она себе не позволяет.
Лидия поднимается на ноги, чуть касается портала, глядя, как свечение с её руки постепенно переходит на всё тело. Знакомое ощущение разбора на части и атомы, и вот она уже стоит на чуть подкашивающихся ногах на какой-то опушке. Зелёной и вполне мирной на вид. Неужели получилось?
Вдали виднеется силуэт огромного замка, и Лидия размышляет над тем, уж не Камелот ли это. Вполне может быть, честно говоря, но сомнения прерывает вышедший из-за ближайшего дерева высокий человек, да что там высокий, настоящий великан, и Мартин приходится даже голову задрать, чтобы посмотреть на его лицо. К счастью, на нём нет ни злобы, ни агрессии, только лёгкое удивление.
- Ученикам запрещено бывать в Запретном Лесу, – качает головой незнакомец. – Эх, что-то не помню я вас, ну да ладно, отведу в замок, а там Филч разберётся…
Запретный Лес, Филч… Что-то до боли знакомое, но возможно ли такое?

Лидия пытается вспомнить. Она определённо где-то слышала и название леса, в который они попали, и то ли имя, то ли фамилию человека, к которому их сейчас отведут, но только вот где? Да и великан этот казался каким-то знакомым, практически до боли, вот только вспомнить ну никак не удавалось. Побывав в огромном количестве разнообразных вселенных, девушка совсем не удивлялась тому факту, что в голове у неё была полнейшая каша, сильно разбавленная знанием выдуманных вселенных из её мира. Ну, например, взят ту же известнейшую выдуманную вселенную Хогвартса и Гарри Поттера… Стоп, что? Гарри Поттер. Запретный лес. Практически великан, встретившийся им тут. Ну, теперь всё понятно, вот только с как это возможно? Ладно ещё мир, где немцы выиграли во Второй Мировой – такое вполне могло случиться, но вселенная Гарри Поттера же была полностью и целиком выдумана, она существует лишь в книгах и фильмах, которые, Лидия, безусловно, смотрела и читала, предпочитая оставаться в курсе всего того, что нравится современным школьникам. Да, она знала эту вселенную, но особым знатоком никогда не была и к гикам себя не причисляла, что сейчас могло вполне подвести её.
- Да, это определённо он, – кивнув, согласилась Лидия, догоняя Эллисон и идя рядом с ней вслед за великаном – Хагридом. По крайней мере, если судить по книгам, он вполне дружелюбен и неагрессивен, совсем не чета тем фашистам, которых они встретили в прошлом путешествии. Воспоминания до сих пор заставляли руки дрожать, и иногда в панике оглядываться, как будто бы нацисты могли выскочить из-за ближайшего дерева. Нет, такого просто не может быть, успокаивает себя Мартин, глядя на башни замка, с каждым шагом становящегося всё ближе и громаднее. Удивительно, как могли вообще волшебники построить такую громадину? Наверняка тут была задействована и другая рабочая сила, волшебная.
Кстати, о волшебстве. Ни она, ни Эллисон никаких магических сил не имеют, если не считать способность перемещаться сквозь вселенные, но это не магия даже, а приобретённая после грозы способность, не врождённая, как та же магия. Лидия нервничает, потому что не знает, как с ними поступят, когда узнают, что на территорию замка они попали, в общем-то, случайно. Одетые в обычную одежду, а не длинные чёрные мантии волшебников, растрёпанные и уставшие, совсем не из этого мира. Впрочем, Мартин бы не отказалась остаться тут навсегда, да вот только кто ей разрешит… Скорее всего их просто выставят за территорию Хогвартса, заставив забыть всё то, что они здесь видели, потому что им не место здесь. Да, конечно, люди, лишённые магических способностей, могут существовать рядом с волшебниками, тот же Филч, например, но он всё-таки был сквибом, а не магглом, и это немного разные вещи. Чем ближе они подходили к замку, тем больше внутренне напрягалась Лидия, не зная, чего и ожидать. От радостного восторга в момент, когда она, наконец, осознала, куда они попали, не осталось и следа, Мартин хотела было заговорить с Хагридом, спросить хоть о чём-нибудь, но язык как будто накрепко приклеился к нёбу, и девушка лишь мрачно уставилась вниз, куда-то на свои пыльные туфли.
Вопрос Арджент отвлёк девушку от мрачной задумчивости, и Лидия чуть повернулась в сторону подруги.
- Если сейчас завхозом является Филч… То вряд ли это постХогвартс, хотя кто его знает, может, он тот ещё долгожитель. Вроде до него завхозом был кто-то другой, во времена, когда в школе учились Молли и Артур, да и Хагрид тогда был явно помоложе, – пожала плечами девушка. - Я думаю, что мы либо во времени Мародёров, либо сейчас тут учится Золотое Трио.
Честно говоря, Мартин не знала, какое время ей импонирует больше. Конечно, познакомиться с самим Гарри Поттером – перспектива крайне заманчивая, но и до него здесь учились многие интересные личности, тот же его отец, например.
Во все глаза разглядывая попадающихся на пути учеников, Лидия отметила, что те так же заинтересованно глазеют на девушек в ответ. Ну конечно, никто их тут прежде не видел, к тому же одеты Лидия с Эллисон как… магглы. Вот уж не думала девушка, что когда-нибудь применит это слово по отношению к себе.
Отвлёкшись, Лидия практически врезалась в какого-то человека, вышедшего навстречу им. Подняв голову, она обнаружила, что это ни кто иной, как сам Филч – склочный и суровый завхоз, который всё время ратовал за возвращение телесных наказаний для учеников. Оставалось только молиться, чтобы они не попали во времена директорствования Амбридж, когда она одобрила как раз эту идею с наказаниями.
- Да я бы тоже не отказалась, – ответила девушка, поднимаясь по лестнице вслед за завхозом. - Хоть магии в нас и нет, всегда есть надежда, что что-нибудь, да произойдёт, – вздохнула она, осознавая, как наивно это звучит.
Холл, в который они попали, был таким огромным, что Мартин практически ощутила, как её челюсть падает куда-то на пол. Вот это красота, сфотографировать бы, подумала она, вертя головой и стараясь запомнить каждую деталь.
Внезапно чей-то громкий возглас отвлёк её от разглядывания огромного герба Хогвартса, висящего на стене. Хотя не то чтобы он относился к ней…
- Эванс! Эванс, что ты натворила?
В конце концов, её фамилия была не Эванс, не стоило обращать внимания, но кто-то вдруг дёрнул её за руку, и Лидия удивлённо повернулась.
Перед ней стоял высокий лохматый подросток в гриффиндорской мантии, чуть запыхавшийся, видимо, от быстрого бега. И, да, Лидия узнала его сразу же.
Джеймс Поттер.
- Я, эм… – запнувшись, начала было девушка, но Джеймс и сам обнаружил, что она – вовсе не Лили, начиная также удивлённо таращиться в ответ.
- Поттер, уйдите с дороги, – проскрипел Филч, недовольный случившейся заминкой.
- А кто вы такие? – игнорируя завхоза, выпалил Джеймс, переводя взгляд с Эллисон на Лидию и обратно. Честно говоря, Лидия вполне привыкла к чужому вниманию, в той же школе Бикон Хиллз все постоянно на неё пялились, а вот Эллисон, наверное, чувствует себя неуютно.
- Я – Лидия, а это Эллисон, – представилась девушка, следуя примеру Поттера и игнорируя возмущённого Филча.

У этой вселенной было одно несомненное достоинство – в ней хотелось остаться. Признаться честно, Лидия немного завидовала остальным ученикам, потому что не может быть ничего заманчивее обладания волшебными способностями, плюс обучение всяким заклинаниям, варке разнообразный зелий, общение с настоящими призраками… Всё это было настолько здорово и увлекательно, что Мартин хотела бы родиться в такой вселенной. Не остаться – без собственной магии о таком не стоило бы даже и думать, потому что обычным людям в Хогвартсе делать нечего, но вот родиться в семье волшебников, в одиннадцать лет получить письмо с совой, пройти церемонию распределения (Лидия была уверена, что попала бы на Рейвенкло), сдавать экзамены и ходить в Большой Зал вместе со всеми… Очень похоже на сказку, но Лидия знала, что вовсе не всё здесь так замечательно. Вспомнить хотя бы магическую войну, которую совсем скоро устроит Волан-де-Морт, бывший Том Риддл, войну, в которой погибнут тысячи – и волшебники, и обычные люди, ни в чём не виноватые. Война за чистоту крови, думает Лидия, и ей становится не по себе. Если бы в их мире также беспощадно убивали оборотней, то это повлекло бы за собой огромные потери с обеих сторон, но людям хватило ума составить кодекс охотников, дающий определённые преимущества каждому.
Война – это всегда яд. Больно смотреть на Джеймса Поттера, стоявшего перед ней, зная, что он совсем скоро умрёт от зелёного луча Авады Кедавры. Больно видеть все эти счастливые лица учеников, зная, что совсем скоро начнётся Магическая Война. Больно думать о том, что они могли бы попасть во времена Гарри и его друзей, тогда было бы ещё сложнее. Война отравляет, делает из хороших людей убийц, там победители купаются в крови, а проигравшие – в своей боли. Лидии кажется, что она стоит на кладбище, и вселенная Хогвартса уже не кажется ей такой привлекательной.
Хочется ещё хотя бы немного поговорить с Джеймсом, одним из известнейших Мародёров, ну серьёзно, когда ещё такая возможность представится, но новый голос, негромкий, но звучный, отвлекает Лидию и заставляет повернуться на звук. К ним шёл сам Альбус Дамблдор, ничуть не отличимый от того, каким его всегда представляла себе девушка. Высокий рост, длинные седые волосы и борода, очки-половинки и проницательные светло-голубые глаза, похожие на две льдинки. Договорить с Джеймсом не удаётся, но Лидия успевает шепнуть ему:
- Береги свою Эванс. Ну и Мародёров, естественно, – прежде чем начинает медленно идти следом за директором. Поттер удивлённо моргает, замерев на месте, к нему подходит ещё кто-то, наверное, остальные Мародёры, но Лидии не удаётся разглядеть их, потому что коридор неожиданно поворачивает вправо, и удивлённый гул учеников остаётся позади. Лидия снова рассеянно смотрит по сторонам, отмечая, что изображения на картинах действительно живые – нарисованные волшебники и волшебницы перешёптываются между собой, глядя на девушек, и Лидия почти уверена, что они знают обо всём случившемся.
Директор – не Хагрид, он помнит каждого ученика любого факультета, даже самого сопливого первокурсника. И он, конечно же, сразу понял, что две девушки в маггловской одежде, случайным образом появившиеся на территории замка, явно не так просты, как кажутся, а может, даже опасны. Мартин ёжится, потому что им наверняка сотрут память. А, может, пожалеют и отпустят так? Дамблдор известен своим лояльным нравом, но не стоит тешить себя наивной надеждой, надо наоборот подготовиться к худшему варианту развития событий, чтобы потом не было мучительно больно.
Директор останавливается перед огромной каменной горгульей, называет пароль («тыквенное печенье») и статуя резво отпрыгивает в сторону, успевая смерить Лидию с Эллисон внимательным взглядом. Надо же. Кабинет у Дамблдора оказывается большим и светлым, с множеством портретов на стенах, на столиках стоят непонятные предметы, а на жёрдочке дремлет удивительной красоты птица. Феникс, вспоминает Лидия, чья цепкая на детали память постоянно подмечает что-то такое.
Дамблдор усаживается за большой письменный стол, на котором куском грязной ветоши лежит знаменитая Распределяющая Шляпа, в данный момент не подающая абсолютно никаких признаков жизни. Девушке хочется рассмотреть всё получше, прикоснуться к магическим предметам, особенно к Шляпе, но волнение и страх почти полностью парализуют её, и она замирает на месте соляным столбом, испуганно хлопая глазами. Хоть директор не выглядит разозлённым, скорее, заинтересованным, читать мысли Лидия не умеет и потому действительно готовится к худшему – что старый волшебник вот-вот вытащит волшебную палочку и мгновенно наложит на незваных гостей заклинание частичной потери памяти. Но ничего не происходит, и она понемногу расслабляется, неуверенно глядя на стоящую рядом Эллисон, цепляясь за её руку, как за спасительный якорь. Лидия не хочет выглядеть слабой и очень старается, но иногда её самообладание даёт трещину, и сейчас именно такой момент. В предыдущей вселенной они хотя бы знали, чего ожидать – нацисты гнались за ними со вполне определённой целью, Дамблдор же представляет из себя одну сплошную загадку.
- Что ж, – начинает директор, и Мартин от неожиданности вздрагивает. - Я Альбус Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, куда вы каким-то образом смогли попасть. А вас как зовут?
Лидия прокашливается, старается улыбнуться вежливо и выдавливает из себя:
- Я Лидия Мартин, а это – моя лучшая подруга Эллисон Арджент.
- Приятно познакомиться, мисс Мартин, мисс Арджент, – кивает Дамблдор. – Может быть, вы сможете рассказать мне, как оказались на опушке Запретного Леса?
Лидия мнётся, думая, стоит ли делиться правдой. Одновременно она чувствует, что силы, необходимые для создания портала, почти восстановились, но нужно ещё совсем немного времени, и она решает всё-таки начать рассказ.
- Дело в том, что у меня есть… способность. Не магическая, а вроде как появившаяся случайно. И я могу путешествовать между вселенными, вот так мы и появились у вас. Но это не имеет значения, мы очень извиняемся и сейчас же исчезнем, если позволите.
Директор задумался ненадолго, смотря куда-то сквозь девушек, а потом кивнул.
- Министерство потребовало бы стереть вам память, но я верю, что в этом нет необходимости. К сожалению, оставить здесь вас также не могу – вы не обладаете магией, необходимой для обучения в нашей школе. Так что могу только пожелать вам доброго пути.
Лидия понимает намёк и чувствует какую-то грусть. Какими бы не были минусы этой вселенной, в ней всё равно хочется остаться, и девушка, не позволяя себе передумать, начинает создавать портал. Движения получаются дёрганными и резкими, Мартин упрямо закусывает нижнюю губу, потому что отвлекаться нельзя, и когда, наконец, всё получается, она снова берёт Эллисон за руку и тянет к порталу.
Директору хочется сказать столько всего, как-то предупредить о нависшей опасности, рассказать о будущем, но Лидия сдерживается, потому что это непозволительно. Одна такая слабость – и история пойдёт совсем по-другому, а виновата в этом будет она одна.
- Спасибо вам, – бормочет она вместо всего этого, потому что предательские слёзы слабости начинают застилать глаза, а потом шагает в портал, не оглядываясь.