Торчать в городе, в котором над здравым смыслом преобладает суеверие, демоноподобному мутанту было не впервой. Здесь можно было веселиться вдоволь, хулиганить, пугая особо впечатлительных, соблазнять прекрасных брюнеток, словом, творить всякое богохульство, которое, к слову, положено ему по статусу. Но Азазель всегда быстро начинал скучать от подобной потехи, не тот у него был характер, хотя чрезмерное любопытство заставляло иногда совершать поступки необдуманные. Когда Шоу пожелал, чтобы телепорт не светился и почти залег на дно...мутант принял распоряжение почти благодарно.
Искать иголку в стоге сена, как думает Азазель, совершенно безнадежно. Конечно, можно упростить задачу, попросту сжечь сухую траву, но в данный момент такой вариант не подходил.

***

- Торнадо на окраине города. И? - телепорт чуть недоуменно посмотрел на Шоу, который терпеливо ждал его реакции на небольшую статью в затасканной газетенке, неизвестно как оказавшейся у начальства.
- Необычно, правда? Поверь мне, это неплохая возможность...скажем так, выяснить подробности. А то и приобрести эти подробности.

***

"Себастьяну легко говорить, мол, найди. Неплохая возможность, большая вероятность. Особенно в этом городе, особенно мне."
Мысли текли лениво и неохотно. Хвост так же лениво и неохотно ходил в стороны за спиной, в то время как его носитель невозмутимо шагал по парапету Кафедрального собора. Выбор мутанту нравился: здание было прекрасно, возможность оставить на его репутации темное пятно слухами о демоне - искушающей, а местоположение в центре города - удобным. Азазель предпочитал ждать: мутант рано или поздно должен был себя обнаружить хотя бы небольшой бурей или полноценным торнадо. Такого рода задания телепорту всегда нравились: до нужного момента это больше походило на каникулы, для безделья мужчина был достаточно терпелив. Но сейчас немного беспокоила неясность цели: если Азазель найдет мутанта, что ему следовало делать дальше? Мужчину не очень радовала перспектива лицезреть сначала разрушенную штаб-квартиру, а потом и недовольное начальство. Или чувствовать едва уловимое злорадство Эммы. Хотя мисс Фрост ему нравилась всякая, пусть этого никто не знал, кроме, пожалуй, её самой.
Но мысли текли лениво и неохотно. Азазель предпочел решать проблемы по мере их поступления, а буря не заставила себя ждать слишком долго. Шоу был прав: это было действительно необычно.

Представить крышу здания - захотеть прыгнуть - прыгнуть.
- Tvoju mat', - зашипел телепорт, когда дряхлая черепица заскользила под ногами. Мутант исчез в красноватом дыме, а черепица устремилась вниз и разбилась на кусочки, послышались испуганные возгласы прохожих. Следующую крышу миновал без проблем и на третьей остановился, решив переждать бурю чуть в стороне: получить по затылку чем-нибудь увесистым не хотелось.
Ветер был сильным, беснующимся невпопад и опасным.

Всё стихло неожиданно быстро, и вот тут следовало спешить, осмотреть грязные улочки, хотя Азазель понятия не имел, как именно он поймет, кто ему нужен. Потоки воздуха, уже теплые и ласковые, развеяли красноватый дым и подхватили запах серы. Всё выглядело обычным: испуганный ропот людей внизу, немного обломков черепицы и осколков стекла на земле. Пара женщин заметили его, и в картину добавилось крика, ругательств на испанском, молитв, камней. Мамаши не успели завершить первый крест, как ветер вновь подхватил запах серы и дыма.

"Как неуклюже."
На одной из улиц уже был слышен звонкий смех детишек, но взрослые торопились по своим делам встревоженно и суетливо. А Азазель...А что Азазель? Азазель прятался в тени. Он хотел уже было переместиться прочь, как внимание привлек мальчишка, который говорил сам с собой на незнакомом языке. Хвост раздраженно стеганул пикой по стене, выбив немного каменной крошки, а демон вновь зашипел: во-первых, досадуя, что за столько лет   так и не выучил нормально испанский (хотя мальчишка говорил на совсем незнакомом диалекте), во-вторых - хвосту было больно. Было что-то, что заставляло на мальчишке остановить взгляд. То ли странное поведение, то ли выражение лица, может то, как он смотрел на других людей.
"Во всяком случае, я наверняка нужного упустил. Присмотрю за этим, вряд ли что-то потеряю"
Раздался испуганный крик, ругательства на русском и испанском, и ветер донес до Яноша запах серы. Но нарушителя относительного спокойствия нигде не было видно, а женщина, бросившаяся прочь и чуть не сбившая Квестеда, божилась, что видела дьявола.

Когда в поле зрения появился второй парень, заинтересованность Азазеля ничуть не возросла. Он и так знает, чего ожидать: либо один из них ему нужен, либо он ошибся и сейчас зря потратит время на наблюдение. Наблюдение, кстати, картины весьма неприятной и даже скучной, знакомой настолько, что телепорт вполне может предсказать события. Или даже сделать ставки, появись возможность.
Догадаться о теме "разговора" несложно, но внимание хвостатый демон обращает на другое: на тон голоса, на выражение лиц, он ожидает своих заслуженных хлеба и зрелищ за такую бессмысленную работу. Но увы, подобное он видел десятки раз, таких же злых, диких и голодных мальчишек, больше похожих на зверей, и все равно остается сидеть на корточках на краю крыши. Себастьян предположил, что искомый мутант неопытен и не владеет своей силой сполна, а значит следует подождать, когда эмоции возьмут верх и силы вырвутся - неважно, по желанию хозяина или против.
Хвост скользит за спиной, пика царапает церепицу, пока звереныши внизу рычат друг на друга. Азазелю на ум вдруг приходит воспоминание в виде усмешки начальства, и от внезапной догадки краснокожему мутанту едва не становится дурно. Нет, если Шоу думает, что Азазель будет с мальчишкой возиться, то он ошибается. Но понимание того факта, что Себастьян некоторые дела свалит именно на него, а не на Эмму, рождало смутное, противное чувство обреченности.
Погрузиться в него полностью телепорту мешает все тот же мальчишка. Демон пружинистым движением выпрямляется, когда потоки воздуха подхватывают обоих, жадно смотрит, как ветер выворачивает суставы и ломает кости. До этого момента Азазель и не представлял, что такое возможно устроить каким-то воздухом, по сути своей вещью довольно эфемерной, и происходящее производит на него впечатление. Да, было видно, что малец обращается со своей силой грубо и неотесанно, но знаний и воображения краснокожему хватает, чтобы представить дальнейшее развитие. В голове тут же проносятся картины довольно внушительных разрушений, которые способен устроить незнакомец, и демон ловит себя на том, что пытается понять: симпатию у него вызывает такая стихийная способность или же наоборот, опасение. Всё заканчивается быстро, и остатки слабого дуновения развеивают красноватый дым.
Появляется Азазель за спиной мексиканца, шагах в пяти, и спокойно дожидается, пока закончатся рвотные позывы. С первой проблемой было покончено, возникали другие: не загнется ли он от голода и использования сил сейчас, как объяснить, что перед ним не дьявол и, самое смешное, как вообще разговаривать? Азазель не знал испанского, а мальчишка вряд ли знал английский и уж точно не знал русский.
"Впрочем, какая мне разница? Главное, что я его нашел. Дальше пусть разбирается Себастьян, а если понадобится, пусть Эмма вобьет в эту голову знание английского"
Но нехорошее предчувствие, зародившееся ещё на крыше, почему то давало понять, что надеется Азазель зря. Как только мальчишка кидает взгляд на труп, он телепортируется ещё раз и невозмутимо берет в руки золотые часы, рассматривая их мгновение в равнодушием, после чего поднимает заинтересованный взгляд на мелкого звереныша, водя хвостом над трупом.
"Ну, что ты будешь делать теперь?"
Вопрос Азазель задает скорее самому себе.
"От меня ты теперь все равно не убежишь"