Покидать Радужную Долину было мягко говоря не принято. А если говорить серьезно, то студентов решившихся покинуть стены альма-матер если и не порицали, то точно смотрели с неодобрением. Да и ожидать от преподавателей снисхождения, в случаем проступков или полного отсутствия успехов в учебе, таким студентам не приходилось.
Но мне регулярные вылазки из школы Ходящих сходили с рук. Почему? А вы сами рискните ущемить в желаниях одну из потенциальных наследниц императорского трона.
Во дворце прогулки ограничивались благородной охотой, - ибо не пристало благовоспитанной леди в одиночестве разгуливать за пределами дворца, - но здесь ситуация была иной. Не смотря на неодобрение со стороны преподавателей, покидать Радужную Долину можно было в любое свободное от занятий время, чем я с успехом и пользовалась. Правда ускользать от ежедневной рутины, наполненной монотонными лекциями и редкими практическими занятиями, где юные кандидатки в Ходящих сплетали свои первые, корявые плетения, получалось редко. Потому как зачастую обучались мы без выходных, лишь на общеимперские праздники, которых по правде говоря было не так уж много, нас освобождали от занятий и мы получали долгожданный выходной. Большинство студенток и студентов, тратили свои выходные на сон: нагрузка в обучении была серьезной, да и домашняя работа всегда был объемной и занимала много времени. Часто на сон оставалось всего несколько часов перед рассветом.
Я же тратила свободное время по иному: приводила в порядок своего коня, стоявшего в конюшнях возле учебного корпуса, а затем оседлав его ( даже осуждающие взгляды могущественных Ходящих не смогли отвадить меня от мужского седла) отправлялась на конную прогулку до самого вечера. Леса на отрогах Катугских гор были давно очищены от нечисти и были безопасны даже для одинокого путника, ибо бандитов тут не водилось отродясь. Не было самоубийц рискнувших бы связаться с Ходящими, да и поживиться подобным личностям здесь было нечем: рядом не проходило не трактов, не торговых путей, лишь по главной дороге в Радужную Долину доставлялись припасы. Скудное место поживы для искателей удачи с большой дороги.
Сегодня в империи праздновали четырехсотлетие династии Императора, что  была возведена на имперский трон благодаря Скульптору. Вся империя праздновала и чествовала императора и его семью, в этот день все граждане были обязаны устроить достойное празднество, ведь если гуляет народ - император счастлив. Глашатаи возвещали о празднике в каждом городе, в каждом селе, и даже самой маленькой захудалой деревушке. Праздник в честь Императора должен быть везде. Радужная Долина так же не осталась в стороне, на вечер был запланирован торжественный банкет, и бал, на котором будут присутствовать несколько Ходящих из совета дабы: - " Заложить в юных умах и душах стремление достигнуть больших успехов" - конец цитаты. Говоря простым языком, придут к нам старые, алчные до власти и влияния женщины, и будут вбивать в головы то, что по их мнению является единственно верной жизненной позицией. Пара часов подобных наставлений и большая часть студентов загорятся пламенной решимостью следовать пути на который их направят эти старухи. И не объяснить этим дуракам, что в игре властолюбивых старух они будут лишь пешками, которыми Ходящие с легкостью пожертвуют, если возникнет необходимость. Уж я то знаю. Насмотрелась на подобных личностей при дворе Его Императорского Величества, там подобные старые змеи уже давно свили гнездышко и подтачивая основы основ государства, по которым высокие посты в империи, включая императорский трон, не могла занять ни одна Ходящая и ни один Огонек.
С каким бы удовольствием я отказалась бы от участия в это балу, но, увы, это было не возможно. Преподаватели тщательно следили за тем, что бы на нем присутствовали все, а если кто и отсутствовал, то по уважительной причине, иначе говоря - был прикован к постели болезнью. А таких было совсем не много, ведь иммунитет у обладателе Искры куда выше чем у простых людей, да в медицинском крыле служили отличные целительницы, которые прекрасно исполняли свою работу.
На мое счастье бал начинался поздно вечером, в тот нар, когда светило в последний раз одарив землю своими теплыми лучами, скатывалось за горизонт, уступая место своей сестре луне, и весь световой день был в моем полном распоряжении. И косые взгляды сокурсников и учителей не могли испортить ни моего настроения, ни моих планов.
Как и всегда, я начала с визита в конюшню. Несколько минок ушло на то, что бы договориться с конюшим - мужик он был вредный до ужаса и как ни странно не боялся ничего. То есть вообще. Его не пугало ни то, что перед ним будущая Ходящая, способная с легкостью превратить его мозг в булькающую кашицу, ни то, что я племянница императора и за неповиновение он может лишится головы. Старому и умудренному жизнью, ему было плевать, у него был собственный, странный кодекс по которому он жил, и которому следовал неукоснительно. И что бы пройти к стойлу, где разместили моего верного Стара, следовало сначала договориться с конюшим, умаслив его сладостями. На удивление старик, явно прошедший не одну войну( уж больно выправка у него армейская), никогда и никем не был замечен в употреблении горячительных напитков или других вредных привычек. Единственной радостью старика и его слабостью были сладости: сладкие сухофрукты из Сина, сладкие булочки, что в обилии водились по всей империи, или дорогое заокеанское лакомство шоколад, что можно было достать лишь в императорском дворце. Впрочем, мне каждую неделю привозили несколько плиток, вместе с обозом, который привозил припасы в Радужную Долину, так же передавали вещи близкие студентов. Это было разрешено.
Я не любила шоколад, для меня он был слишком сладким, поэтому всю привезенную сладкую гадость, я с успехом отдавала в надежные руки: чаще всего драгоценное лакомство уходило в руки особо досаждавшим мне студентом, которые вполне обоснованно считали, что раз мы все будущие маги, (Ходящие или Огоньки) то и равны во всем, а поблажки, которые мне делают из-за моего происхождения - высшее проявление несправедливости в этом мире. В чем-то они, конечно, были правы, но зачем лишать себя мелких выгод в угоду общественного мнения? Проще заткнуть их рты. Шоколадом.
И тем же шоколадом я умасливала немного вредного, но в то же время бескорыстного ( ведь он не просил ни денег, ни каких либо материальных ценностей) конюшего, что бы он пропустил меня к моему верному Стару. По уставу Радужной Долины, для того что бы взять лошадь ( и не важно принадлежит ли она тебе или является собственностью школы) нужно было письменное разрешение старшей наставницы. Старик же был готов пусть в конюшню любого, - естественно из числа студентов! - кто не пожалеет для него немного сладостей. Конечно, для приличия его придется по уговаривать пару минок, но старый вояка всегда сдается и, приняв сладости, пропускает внутрь.
Так и случилось: несколько минок на разговор и передачу драгоценного ( учитывая его стоимость, конечно драгоценного!) шоколада, и вот я уже внутри. В конюшне всегда полумрак, сопровождаемый запахом сена. Конюший ежедневно тщательно убирает каждый загон от того и нет присущего подобным местам въедливого запаха навоза.
Я иду вдоль стойл в самый конец, где разместили Стара. У моего коня дурной нрав и соседство с другими конями ему вовсе не по душе, вот и приходится отделять его от основной массы несколькими пустыми денниками.
Погладив коня по мягким ноздрям, я скормила ему припасенный кусочек сахара и, открыв дверцу денника, зашла внутрь. В яслях виднелись остатки овса, - кормил и поил лошадей конюший всегда вовремя - Стар нетерпеливо переминался с ноги на ногу, кося на меня лиловым глазом. Ему как и мне было невтерпеж. Хотелось поскорее вырваться из опостылевшего загона и помчатся на перегонки с ветром по узким тропам леса.
- Вижу, старик как всегда о тебе позаботился, - улыбнулась я, поглаживая коня по шее. Черная шерсть лоснилась, белоснежная гривы была тщательно расчесана и заплетена в множество косичек, даже колтуны, что вечно образовывались на пышном хвосте, были аккуратно вычесаны.
Стар согласно фыркнул и толкнул меня головой в плечо, мол разговоры разговорами, а нам уже пора. Рассмеявшись, я  взяла в руки щетку и скорее для успокоения собственных нервов, прошлась несколько раз по спине коня, счищая грязь, которая могла прилипнуть к шерсти. Убедившись, что шерсть стара вычищена на совесть, отложила щетку и постелила ему на спину вальтрап, следом на него лег потник, а уж поверх всей этой конструкции опустилось седло. Закрепила седло подпругой, тщательно проверив что бы ремни нигде не перевернулись и не легли крест накрест. Покосилась на удила, висевшие на стенке денника и хмыкнула. Я бы с удовольствием заставила тех, кто изобрел это лошадиное орудие пыток, самих его закусить, а потом посмотрела бы на реакцию. Благо при дворе, удилами пользовались только благородные барышни, путешествовавшие исключительно в дамском седле, там без удил действительно никак. Меня же, которую готовили к далекой от светской скуки жизни, учили ездить исключительно в мужском седле. А мужчины в столице, к моему большому восторгу, удила не использовали, управляя лошадью при помощи ног.  Так что удила для меня остались вещью не нужной и не используемой.
На все про все, у меня ушло не больше полунара. Стара я выводила из конюшни придерживая за шею, впрочем, каким бы дрянным не был характер моего коня, хозяина, то есть меня, он слушался четко и без выкрутасов, за что частенько получал лишнюю щепотку сахара в качестве поощрения. Проверив подпругу, что бы та не сильно сдавливала, но и не болталась свободно, вскочила в седло, и бросив пару благодарных слов старику - конюшему, сжала бока коня, заставляя его идти рысью. Не стоило сразу давать с места в карьер, лучше позволить коню немного разогреться, а затем уже играть с ветром в догонялки.
Лес был примерно в наре езды от школы. Все это расстояние Стар шел рысью, а я наслаждалась прекрасной погодой и видом. День выдался теплым и солнечным,  здесь на север редко выдаются такие деньки, когда солнце не плавит воздух и землю. Хотя и зимы тут суровы и продолжительны. Но даже их нельзя сравнить с зимами в Корунне, столице империи, что располагался еще севернее.
Едва только мы оказались под сенью леса, я пустила Стара в галоп. Для многих такое решение показалось бы глупым, ведь лошадь легко может переломать себе ноги, скача через овраги, поваленные деревья и кусты. Это было бы так, если бы в Старе не текла кровь Сандонских табунов. Высокородные эльфы никогда не выходят из своих лесов и кони, что они выращивают, в лесу чувствуют себя лучше чем иные рысаки на утоптанном тракте. И мой Стар в лесу чувствовал себя уверенно, легко преодолевая препятствия на своем пути. Не думаю что он уступил бы в гонке чистокровным эльфийским скакунам.
Нар шел за наром, выносливый Стар все так же мчался по лесу, ловко перескакивая мешающиеся под ногами предметы.  Я же, порядком уставшая от долгой скачки, но счастливая от того, что пусть на краткий миг, но вырвалась из общества недоразвитых куриц, которые видимо в насмешку считались подающими надежды студентками. На самом деле ничего приличного из них не выйдет, безмозглые девицы со слаборазвитой Искрой. И это не смотря на все старания педагогов.
Решив, что пора возвращаться, я чуть сильнее сдавила один бок Стара, разворачивая его в обратную сторону. Мы успели проехать совсем немного, когда прямо посреди тропы появился шпагук.  Стар встал на дыбы, отходя на пару шагов назад, и мне пришлось ухватится за его гриву, что бы не полететь наземь. Но своим испугом конь спас нам обоим жизнь, слюна шпагука, с помощью которой он обездвиживал жертву, что бы затем ее сожрать, не достигла свой цели, серой жижей растекшись в шаге от нас. Удивительным был тот факт, что шпагук выскочил перед Старом на тропу, а не выстрелил откуда-то из засады, как обычно делают эти твари. Что бы вспомнить плетение огненного шара, одно из самых простых, мне понадобилось несколько ун, в течении которых  я разглядывала тварь. Невысокая, вряд ли достанет мне до груди. Круглый словно блюдце, на восьми мохнатых ногах, заканчивающихся когтями.  Тварь была полностью покрыта зелеными волосками, отдаленно напоминающими шерсть, и имело два маленьких глаза, сверкающих словно черные алмазы.  Страшные жвалы угрожающе щелкали, а заканчивающийся ядовитым жалом хвост принял угрожающую стойку. Не повезет тому, кто попадет под удар этого хвоста, насколько мне известно, противоядия от яда шпагука не существует.
Плетение соскользнуло с пальцев, и огненный шар полетел в хищника. Оглушительно заквакав шпагук отскочил в сторону. Стар испуганно заржал, и ломанулся не разбирая дороги. Уж не знаю, чего он испугался больше, пролетевшего мимо него пламени или кваканья шпагука, но конь рванул с места в карьер, пролетая сквозь буреломы, точно это был утоптанный тракт без единой выбоинки. Вот только куда понес меня верный друг я не знала, но этот вопрос меня не сильно волновал, ибо позади слышалось угрожающее кваканье.  Шпагук не желал отстать и оставить нас в покое. Погоня затягивалась и я подивилась упорству твари, которая упорно гнала нас вместо того что бы найти более легкую добычу. Постоянно оборачиваясь, я заготовила плетение оков, удерживая его на кончиках пальцев. И когда тварь в очередной раз попалась мне на глаза, бросила в нее плетением. На этот раз я попала, и похожую на гигантскую помесь паука и скорпиона тварь обвила прочная лоза, удерживая ее на месте. Через какое-то время оковы из лозы ослабнут и тварь сможет выбраться, но к тому времени я буду уже на безопасном расстоянии. Облегченно вздохнув, я наконец посмотрела вперед, пытаясь определить куда же несет меня Стар и вздрогнула. Горы приближались.
Катугские Горы самые опасные и не проходимые в империи. Даже через Самшитовые горы, можно перебраться в нескольких местах,( правда это пути для смелых одиночек, но все же) не считая основного пути - Врат Шести Башен. Но через Катугские горы был только один путь - Лестница висельника. Даже бывалые путешественники не решились искать иные дороги через эти горы. Много слухов о них ходило и даже в Радужной Долине шепотом рассказывали страшные истории об этих горах. Я никогда не прислушивалась к ним, но такие истории всегда запоминаются, хочешь ты того или нет.
Подняв голову, взглянула на небо, солнце мерно катилось по горизонту стремясь на запад и уже довольно сильно склонилось к горизонту.  До заката оставалось не более чем пара наров, а я даже не знала в какой стороне находится школа. То что вернутся до захода солнца я не успею было ясно как день. Стар тем временем не спешил останавливаться, и продолжал нестись к горам, не сбавляя ходу. Обычно послушный моим командам, в те мгновения он меня не слушал, упрямо стремясь вперед. Оставалось вздохнуть и смириться. В первый раз я пожалела что не использую удил, уж закусив острого металла, он бы хоть немного пришел в себя.
Остановился Стар только у самого подножия горы, она мрачной громадой нависла над покрытой мелкими кустарниками скалистой равной, сменившей густой лес. Конь тяжело дышал. То и дело из его мощно груди вырвался хрип.  Покачав головой, я легко выскользнула и седла, вставая на собственные ноги. Как хорошо...
Пару минок просто стояла, поглаживая коня по мягкому носу, а затем крепко взяв за гриву повела за собой. Ночевать придется здесь, надеюсь удастся найти какую-нибудь пещеру, - насколько мне известно скальные шпагуки и другие горные твари по эту сторону гор не обитают - не хотелось бы остаться на ночевку под открытым небом, учитывая тот факт, что в "безопасном" лесу, на меня напал шпагук. Мало ли какие еще твари успели в этом лесу поселится.
Пещеру я обнаружила лишь проблуждав около нара, ее огромные размеры внушали довольно обоснованные опасения, но выбирать не приходилось - до заката оставалось всего ничего и повторять поиски мне не хотелось.
- Живые есть? - скорее для успокоения собственных нервов поинтересовалась у темноты, входя под свод пещеры и заводя Стара. Конь не проявлял признаков беспокойства или опасности, а как известно животные куда более чувствительны. Рассудив, что раз Стар спокоен, то и мне ничего не грозит, я зайдя поглубже и заведя коня следом, расседлала его. Хорошо бы конечно его покормить, но у меня нет ничего кроме щепоти сахара, да пары сухарей в карманах.
- Да , Стар, отличная выдалась прогулка, - нервно хихикнула, стараясь не дрожать, - Главное что бы не повторилась...