Едва ли Питер представлял себе, что происходит на самом деле. Все его догадки, вероятно, были недалеки от истины, но всё же неверны. И, тем не менее, в одном ситуация для него постепенно начала проясняться: Гоблин лжёт. И полностью эту самую ситуацию контролирует. За исключением, разве что, действий Паркера, хотя и тут можно было попытаться поспорить.
Слушая сбивчиво-саркастичную речь парня, он насвистывал песенку с настораживающе знакомым мотивом и загадочно усмехался, то ли услышанному, то ли своим мыслям. И всё же он не только не пропустил мимо ушей обращённые к нему слова, но и не стал медлить с ответом.
Питер ощутил, как его до костей пробирает ледяным сквозняком, которому неоткуда было взяться в запертой комнате. Этот тон со скрытой насмешкой призван был заставить его заткнуться. Зелёный Гоблин умер. А Паркер, значит, у нас циник. Вот это новости!
И вот уже Осборн с самым непринуждённым видом увлёкся ремешком койки, а парень стоит и постепенно понимает, что хочет ему верить. Вот просто взять и поверить этому жуткому типу, заставившему его ощущать себя столь неуютно, безжалостно оборвавшего его попытки как-то разрядить обстановку (сугубо в своём восприятии, естественно) глупыми шутками. Хочет наивно внять его категоричным утверждениям насчёт участи Гоблина, посочувствовать… и навсегда покинуть, постаравшись заодно вычеркнуть из воспоминаний.
Это был такой соблазнительный вариант, что, возможно, продолжи Норман лежать более-менее спокойно и играться с ремешками, юноша чуть продлил бы свои сомнения в его лицемерии. Но, увы, на месте мужчине не сиделось, то есть не лежалось, так что, услышав невнятное согласие на предложение помощи, он подорвался и вновь к нему приблизился.
Тот уже успел подрастерять агрессию под остужающей холодностью, с которой был встречен его юмор, но и не поддался страху, липкой жути, запустившей когти под кожу.
– Мой мальчик...
Питер даже не дёрнулся, когда его плечи ощутили эту спонтанную властную хватку. Он просто приказал себе не двигаться, вновь ощутив порыв залезть на потолок или хотя бы под кровать. И смотрел в глаза своего врага – неотрывно, вызывающе. Но тот не прекращал свою жестокую игру и поспешил извиниться. Словно ему действительно жаль. Словно общается он не с жертвой своих безумств, а с кем-то, чьё мнение ему небезразлично.
«Ещё не готов?..» – чуть запоздало, когда речь зашла о «разговорах», без которых, конечно же, было не обойтись, повторил про себя юноша. И, вскипая, стиснул зубы. Вновь захотелось его ударить, не сдерживая силу. Да что он успел себе навоображать в этой психушке?!
На самом деле, Паркер не хотел этого знать.
Норман замолчал, собираясь с мыслями. Он явно намеревался продолжить, озвучить, наконец, свой, без сомнений, выдающийся план «спасения». Парень молчал тоже, продолжая сверлить его хмурым взглядом и изображать стойкость.
– Только, боюсь, мой план тебе не понравится.
Начало уже не воодушевляло.
Но дальше прозвучало нечто, буквально запинавшее и так довольно хлипенькую надежду Паркера на какое-то адекватное развитие событий.
Если бы Норман вдруг улыбнулся – пусть даже одной из своих жутких гримас! – заявил, что это всё был розыгрыш, и, похлопав парня по плечу, отпустил бы на все четыре … тот бы его даже простил! Не оценил бы юмора, но и зла бы не держал. Ну пожалуйста. Почему даже такой вполне безумный вариант не прокатит?!
Взгляд Питера утратил сосредоточенность и был отведён в сторону. То есть… как бы разом пресекая все дальнейшие шуточки на тему Зелёного Гоблина, он… серьёзно рассчитывал их пресечь, следом заявляя такое???
– Так, приехали… – пробормотал он с нотками беспросветной меланхолии и невесело усмехнулся. Ситуация ни разу не была забавной, но ведь то, что смешно – не страшно. И эта волшебная аксиома работала безотказно.
Взгляд заскользил по обшарпанной стене, на которой по-прежнему не было никаких подсказок. Что у него был за выбор в действительности? Начать истерику с обвинениями, сорвать с Гоблина эту раздражающую маску дружелюбия и очень быстро прийти к тому, что Человек-Паук сейчас один, без сил, запертый в психушке этого самого Гоблина, совсем недавно ещё связанный смирительной рубашкой и пытающийся тут ещё что-то вякать. «Ха-ха-ха!» Никакого выбора не было. «Хорошая шутка!»
– Кхм, – Паркер вернул взгляд вынужденному собеседнику. На какой ответ тот реально рассчитывает? Ну не могла же ему в бреду прийти, в числе прочего, и такая шизофреническая идея, как послушный пленник из заклятого врага? И всё же его тон… этот зловеще-успокаивающий тон говорил обратное.
– Это самый гениальный план, который мне доводилось слышать! – признал Питер. Гоблин не шутил – и в голосе юноши не прозвучало откровенной насмешки. Но относиться к происходящему серьёзно было просто выше его сил. Он бы и рад держать язык за зубами, вот только он уже пробовал молчать – время шло, а гениальные мысли всё не озаряли его подвергнутый испытанию разум.
– Но у меня есть пара вопросов, – он с показной деловитостью скрестил руки на груди. – Как я вообще сюда попал?!
Парень не хотел признавать, что ничего не помнит. Но пришло время узнать хотя бы лживый гоблинский контекст ситуации!
– И почему… п-п-почему…?!
Спросить о потере способностей оказалось на порядок сложнее. Слова, казалось, застряли где-то в горле.
– Почему меня нельзя вывести просто так? Что может быть проще! Это же твоя клиника! Ты можешь делать что угодно! «Как бы жутко это ни звучало». Скажи… скажи… да просто скажи, что меня переводят в другое место!
Надо было держать себя в руках. Но совмещать трезвые идеи с полнейшим абсурдом было чревато.
– Если тебя здесь знают, как Зелёного Гоблина, то вообще не будут задавать вопросов! Он же главный кандидат в пациенты, какие могут быть вопросы?! Т-ты угрожал охраннику! Он тебе и слова не сказал! Н-никто не скажет!
«Хэй, хэй, успокойся… дыши глубже…»
Отредактировано Peter Parker (27-11-2014 12:09:26)
