| on your knees and drown look left, see death staring back at you. mystery, honestly just go i can't handle anymore. and she goes when he's ready and I know he feels heavy but she knows that he's dirty to make her feel worthy, she; © |
внешний вид
Все началось с темноволосого ангела, что прячется за демонским ликом. Эти потянутые дымкой глаза, которые смотрели на тебя вот так просто, вселяя жестокую неуверенность в следующем часе. Ты ждал, и ожидание было мучительнее, чем кажется с виду, чем отображалось на спокойном хмуром лице. Ты теперь все чаще стал серьезен, и в пожелтевших глазах нет никакого солнечного тепла, никакой согревающей охры и янтарного блеска. Просто горящие глаза, в которых навечно запечатлелось пламя сгорающего вместе с отчим домом прошлого и настоящего. Ведь в будущее заглядывать нельзя, абсолютно нет – есть риск утонуть в жидкой лаве неизвестности, что захлестнет с головой и замертво кинет на расплавленное дно. Ты не видишь того, что ждет тебя, потому только, что не имеешь ни малейшего представления, просто не видишь – ниточка жизни, такая тонкая, махрящаяся, исчезает где-то в пыли дорог, по которым ты ходишь, отчаянно ища продолжения, которое хоть как-то тебя спасет и оправдает твое существование. И тогда эта таинственная путешественница определила твой дальнейший путь, оставив тебя без права голоса, лишая тебя связок, сковывая руки, которыми ты мог бы оказать сопротивление, отогнав навязчивый дар. Она появилась в ночи, не предупреждая, не оказывая услуги дать разрешения войти. Ее голос был тих, а взгляд серьезен, как и тогда, когда ее образ начал исчезать из твоей подчищенной взрослением памяти. Но тогда ты пережил день еще раз, видя лица родных, которых давно уже нет, переживая ту боль, что они терпели, шепча слова благодарности этой юной особе, которая подарила спасение. Ты так и не узнал, откуда взялся этот темный ангел, и зачем она помогла твоей семье, именно твоей – когда в мире таких тысячи, и практически каждый день в каком-то из уголков мира раздается протяжный вой из волчьих общин, когда, пронзительно скуля, умирает кто-то из рода, и навсегда потухают горящие глаза. Жидким азотом в землю утекает красный – как кровь, голубой – словно само небо и, наконец, желтый – теплое солнце. Пустеют зрачки, и стеклянным становится мертвый взгляд ушедшего альфы, беты или омеги, вместе с любым другим священным волком. Твари, поддающиеся уничтожению, те, кто недостоин жизни среди людей, что не подвержены влиянию луны. А теперь.. теперь ты остался практически один из тех, кто когда-то вселял жизнь в твое тело и душу, из тех, кого поглотил нещадный огонь. А она пришла напомнить тебе, какую цену ты должен платить. А ты, бегущий волчонок, чего ты ожидал? Что готов ты был сделать за спасенную жизнь тех, кого второй раз не спасти, из пепла не поднять? Любую, вопреки нежеланию – человек слова, человек долга. В крайнем случае, из любой ситуации есть выход, и неважно, насколько он критический. Ты был готов к любому заданию, а получил ее. Ты был готов к чему угодно, а такой просьбы не ожидал никак. Рядом с Тессой стояла она. Рыжеволосая, запыхавшаяся, в глазах – недоверие, ядом плещется ненависть, страх ли? Зрачки зеленеют, словно камни изумрудные, словно плещется в них сочная листва, а на голове – бесконечный пожар, всеобъемлющий, дикий. Как тот, что поглотил твою жизнь. Ты стоял озадаченный, даже в смятении – что тебе делать с ней? Еще одна ноша, которую кладут на плечи? Будто бы мало волчат на попечении, что вечно грызутся и пасти рвут, не умея сдерживать ярости, которых ты учишь снова и снова, проявляя неистовое терпение. Мало? Ты не вымолвишь ни слова, лишь сузив глаза, в недоумении глядя в глаза Тессы. Защитить должен? От кого Но она оставляет вас, исчезая так же быстро, как и появилась, так же внезапно, как испарилась тогда, десять с лишним лет назад, ускользая от твоего взгляда. Неуловимая.
Сейчас ты вспоминаешь все, снова хмуря густые брови, но не без проскальзывающей улыбки, которая появляется слишком редко. Все не так уж плохо, как могло быть, не учитывая факта, что теперь ты пленник своего собственного слова, ходячая стена защиты для твоей рыжеволосой гостьи. Она появилась не в самый простой момент твоей жизни, и забрала ее у тебя так нечаянно, легким движением нежной руки. В глазах изумрудных все еще плещется недоверие ко всему миру и к тебе – вечно серьезному волку, который так внезапно перестал быть просто одним из – стал тем, кто, хочешь-не хочешь, оказывается сейчас частью разорванной жизни, частью которой она стала. Иногда ты глядишь на нее, занятую рисованием, пытающуюся отчаянно тебя игнорировать, и даже не собирающуюся скрывать свою подозрительность, и задаешься вопросом – как на долго этот вырванный фрагмент вставлен в твою собственную жизнь? Словно огромный паззл без точной схемы она собирается и разбирается по чьему-то навязчивому желанию. Сегодня эта девушка есть у тебя, а завтра появится твоя старая знакомая и заберет ее так же внезапно, как подарила. Ты скрещиваешь руки на груди и отводишь взгляд от завораживающих картин Джослин. Ты не представляешь, что у нее на уме, а в твоей собственной голове из лунной пыли поднимается тревога, что настанет день, и что-то, определенно, случится, и пейзажи и руны полетят вверх, разрываясь под градом пуль, распадаясь на части бумажными клоками, что когтями доведены будут до полной художественной смерти. Порой ты скользишь взглядом по пистолету, который дала тебе твоя гостья, снова и снова подводя себя к мысли, что однажды ему найдется применение. Однажды идиллия нарушится, и карточный домик ваших жизней разлетится ко всем чертям. И во ты стоишь перед дверью лофта, ожидая увидеть рыжую копну и сидящую спиной девушку в углу комнаты, где стоит мольберт, и очередной каприз фантазии, изящно выраженный на холсте. Но события опережают мысли, а за открытой дверью пустота. Тебе не привыкать, но за последнее время ты перестаешь чувствовать себя одиноким в этом большом помещении. Ведь есть она, и вы даже неплохо ладите, насколько можно судить, а большего и не надо. Ты проходишь в центр комнаты, сопровождаемый глухим стуком обуви по бетонному полу. Тишина повисает в воздухе, но ты больше не один. Ты слышишь странные звуки, но это не стук сердца, и это не дыхание. Подозрительно оборачиваешься, и тут же падаешь на колени. Перед тобой два человека в черном, что пристально глядят, не подавая голоса. Но дверь заперта, и в лофт не попасть просто так. Не люди. Ты вскакиваешь, шепча про себя ругательства, и вглядываешься в неизвестных существ. На миг очертания лиц их меняются, изображая жуткие отвратительные морды. Не настоящие люди. Делаешь шаг назад, выжидая, раздумывая, что сейчас пистолету самое время, но не находишь его на видимых местах. Молчание сводит с ума, а ты понимаешь, что это одни из тех, о ком рассказывала Джослин, и ты должен прогнать их, пока ты один. Злость вскипает раскаленные угли в сердце, и кровь горячая разливается по всему твоему крепкому телу. Ты сжимаешь кулаки, чувствуя, как когти впиваются в ладони и уже из них начинает сочиться кровь. Глаза на миг вспыхивают золотом, и по всему лофту разносится мощный рык. Ты яростно нападаешь на них, пытаясь убить, но смерть им к лицу, и они с ней дружны, ведь ты не можешь уничтожить их, как бы не пытался. Ты стараешься отвлечь их внимание, ища глазами странное оружие Джослин, но отчаянно не находишь, чувствуя, как футболка липнет к телу, и из глубоких порезов, сочится густая кровь. Ты не сталкивался с этими тварями раньше, оттого и не готов, оттого такой слабый, или ты просто себя переоценил? Замахиваешься, нападаешь, но руки все слабей, облизываешь смоченные кровью губы, чувствуя, как тело наливается свинцом, и тянет тебя вниз. Из груди доносится рычание, но оно какое-то сдавленное, невозможное, будто бы силы покидают тебя навсегда, а ты только и боишься, что сейчас откроется дверь, и эти исчадия заберут ту, которую ты призван охранять. Хватаешься пальцами за колонну, пытаясь удержаться, сдерживая бок, на который пришелся неслабый удар. Ты восстановишься, но отчего же так невыносимо больно? Каждый порез саднит, и от каждой ранки исходит такая волна горечи, будто бы твоя волчья плоть отравлена ядом. Они исчезают, пряча зубы, испачканные твоей кровью, не найдя того, что искали, а ты все еще чувствуешь эти порезы. Ты должен регенерироваться, просто обязан, но они те – от кого раньше не приходилось быть раненым, а ты ведь слабеешь, хоть и боишься признаться себе в этом. С тобой что-то творится в последнее время, ты теряешь силы, и сейчас эта данность играет с тобой злую шутку. Дышишь порывисто, лоб покрывается капельками пота. Ты пытаешься подняться и дойти до дивана, чтобы упасть и забыться, пока твоя сущность не восстановит изуродованную плоть. Разлепляешь мутнеющие глаза, и видишь силуэт девушки, что стремительно приближается к тебе. В твоих глазах нескончаемый огонь, пожар, тебя преследующий. Не удерживаешься на ногах, цепляясь за ту, кого должен защищать, утягивая ее вниз. Она падает на колени, а ты пачкаешь ее одежду своей теплой кровью, и пытаешься посмотреть в глаза. – Прости.. Я не смог защитить тебя. Силы покидают тебя, погружая в непроглядную тьму, где лишь адское пламя гонится за тобой по пятам.
Отредактировано Derek Hale (06-08-2014 21:11:56)