Ксееркс! Да чего ты копаешься, черрвяк перероссток! Сейчас все к шайтановой бабушке взлетит к седьмым вратам адской бездны! Вопль души исторгнутый колдуном вперемешку с богохульством на угря не подействовал так как надо. Проще говоря Ксерксис, вместо того чтобы пошевелить плавниками застыл ровно опоенный, в тот самый миг когда некоманту требовалась быстрая и своевременная помощь.
Уже какую ночь  и день Мозенрат с остервенением сумасшедшего ученого копался в старинных египетских свитках и дощечках с пиктограммами поминутно отрываясь на проведение сопутствующих колдовских опытов. В своем исследовательском азарте некромант уже давно забыл какое сейчас время суток, забыл когда в последний раз нормально питался и кормил своего угря. К чести последнего, Ксерксис  успешно питался мышами-песчанками, которых и ловил улетая в пустыню в те часы неглубокого сна, когда его хозяин в прямом смысле засыпал над раскрытыми книгами.
Угорь торопливо метнувшись подкинул в кипящую на огне турку с странным золотисто-оранжевым варевом  несколько крупинок порошка зеленого цвета и прошипел.
Хоссяааин, ссейчасс грехх работать. Праассстники. Иды. Дасс. Аллах рассгневаетсся.
Заткнись, тупое животное! Рык колдуна заставил заплясать парочку колб Еще раз мне посмеешь указывать, плавники оборву - будешь лягушкой прыгать!
Метаясь от одного конца к другому, где-то помешивая, где-то добавляя ингридиенты, Мозенрат успевал, также, листая ветхие от времени страницы древнего малефициарума, читать необходимый ему текст заклятия, вбирая в свою память витые знаки тайнописи египтян.
В какой-то момент, он, отвлекшись на чтение последней строчки пиктографического письма, не успел отследить за изменением цвета в одной из реторт. Мелочь конечно, но, в таком тонком и скрупулезном деле,  как создание волшебного элексира, не может быть мелочей.
Ксееркс, а ну жии-иво ко мне!- чувствуя, что в лаборатории нагнетается ощущение  чего-то страшного, неотвратимого, колдун, поняв, что еще немного и он просто отключится от наплыва паров разнообразнейших  зелий-полуфабрикатов, открыл вентиляционный люк.
Порыв свежего, смешенного с мелким песком, воздуха пустыни пролетел по лаборатории, унося с собой это почти ядовитое от скопления малейших колдовских частиц облако паров. При этом, одна из колб, опасно перегревшись, зазвенела, привлекая  внимание угря, которому хозяин минутой ранее приказал подбавить три листика цветка мертвых с кладбиша Тиунокана.
Едва-едва успев бросить зеленый порошок в реторту, угорь метнулся к некроманту, который с упоением листал страницы.
Ксерксис вссе сдела... Угорь не успел даже договорить фразу, как череда негромких взрывчиков, прокатившись по лаборатории, сменилась облаком удушающего, черного, словно шкура шайтана, и такого же вонючего,  дыма.
Ах ты ,сын шлюхи спутавшейся с отродьем  иблиса!!! Надрывно кашляя Мозенрат, зацапав угря за жабры, не долго думая, помчался в направлении выхода шипя на ходу с глухой, нутряной яростью.
По твоей вине,  плоды недельных трудов пошли шайтану под хвост! Я что тебе приказал делать? Всего то Сле-дить! Следить! А ты, спал на ходу! Клуб дыма настигший некроманта почти на выходе, заставил того немилосердно раскашляться.
Только выскочив в легком рабочем бурнусе на порог Цитадели, маг осознал, что попал "из огня да в полымя". Вы спросите, « что произошло?». Все объяснимо в паре слов, нет, можно и одним словом описать. Пыльная буря, она же в просторечии самум.
Ветер гнал по небу рваные, "седые" тучи, поднимал пока еще мелкой, приливной волной, легкие гребни барханов, которые поднимаясь  вместе с ветром, на уровень скул, начинали весьма жестоко те жалить. Позади, из дверей цитадели тек тягучий и черный, вонючий, дым. Отойдя в сторону и понимая, что если он чего-то не придумает сей момент, некромант, прищелкнув пальцами правой руки, попытался создать себе и Ксерксису щит, защищавший их от порывов ветра и укусов песка. Однако... Перчатка вообще не сработала.
Вторая попытка также не принесла ожидаемого результата, а на третьей некромант с ужасом осознал, что уже висит в воздухе, висит, словно удерживаемый гигантской рукой. Ксерксис, вцепившись в край его бурнуса всей пастью, от ужаса только прикрыл глаза пытаясь прикинуться частью костюма.
Порывы ветра, если не обращать внимания, что его крутило вокруг своей оси, вызывали впечатление разумных, и Мозенрат, уже успевший понять, что его магия по каким то причинам не действует, успокоившись, принялся ожидать продолжения этой истории. В том, что это продолжение последует, он ни капельки не сомневался.
Так все и произошло. Сноп слепяще-белых на фоне окружавшей его черноты искр был безумно ярок. Ослепший колдун, утирая выступившие слезы, только спустя изрядный период времени попытался открыть глаза,.
Увиденное его потрясло. Собственно говоря... Елка, украшенная огнями, со звездой на верхушке, куча блестящей мишуры и яркие шары. Накрытый к празднику стол. Аромат хвои и мандаринов. Но, больше всего, в шок Мозенрата привел собственный облик и облик его фамильяра. Ксерксис  зримо подрос и увеличился в объеме, его шкура изрядно таки посветлела и в завершение облика на Ксерксисе "красовалась" симпатичная шапочка-колпак небесно голубого цвета с белым помпоном на самом кончике.
В полнейшем ступоре Мозенрат, от нечего делать глянул на себя в зеркало-которое стояло напротив, и-ужаснулся. Ярко-алый халат с белой оторочкой, белоснежная с алым околышем-рубином чалма, белые шальвары и ало-белый же плащ завершали его облик. Впрочем, нет. Подле ног колдуна лежал такой симпатичный, кило на дцать, даже с виду, набитый чем-то заспинный мешок такой же ярко-алой, попугайской  расцветки.
Э-э-э... Слов не было, мыслей-не было.  Внимательно осматривая комнату, колдун размышлял над вопросом "Куда, и, главное, зачем его приволокли сюда."  Причем, где именно расположено это пресловутое "сюда" Мозенрат даже не предполагал.