Есть люди, верхом чьего счастья было бы зарыться в толстую книгу, укутавшись в одеяло, попивая горячий чай. Есть люди, которым нравиться в полутьме смотреть какой-нибудь фильм, переживая героям и ожидая, что произойдет дальше. Есть люди, которым нравиться танцевать под сильные басы, утопая в музыке. А есть он, человек падший, как говорят многие. Привыкший проводить свой вечер в компании азартных игр и крепкой выпивки.
На самом деле, после появления в его жизни Элизабет, он резко перестал напиваться и перестал ходить по игорным барам, он старался стать тем, кем бы он был, не будь он таким безвольным идиотом, который не мог справиться с собственными демонами. Но сегодня Элизабет исчезла у Вирджела, а Букер, слишком сильно взволнованный по этому поводу, решил хоть как-то забыться. Ему не хотелось думать, какую лапшу на уши вешает ей этот белобрысый нечеловек с постоянным выражением лица «мне все пофиг», ему не хотелось думать, какими голодными глазами он пожирает девушку. Ему вообще ни о чем не хотелось думать. Именно по этому сегодня он решил расслабиться.
Сначала все шло хорошо. Приятная музыка, приглушенная в этом заведении, яркий свет, исчезающий в темных тонах орехового дерева и зеленого бархата, которым обтянуты столы. Люди, хоть с неприятной внешностью, но с широким карманом, туго набитым деньгами. И поначалу все шло хорошо, карты сегодня выпадали удачными, даже очень удачными. Он наблюдал за тем, как его собственный кошелек пух от денег. Но все решило одно неловкое движение… одно неловкое движение и из рукава выпал лишний червовый туз, легший на стол как бельмо на глазу.
- Вот черт… - Он бы хотел сказать еще много чего, но расстроенные подобным положением дел соигроки решили быстро выпроводить его самым простым способом. Они выкинули его из окна, при этом сопровождая все это сдобренной порцией нецензурных слов, которые четко характеризовали плохой поступок Букера. Прочесав спиной асфальт, просчитав  позвонками все выбоины, он быстро вскочил на ноги. Он не был в обиде, нет. Сам виноват. Именно по этому в обидчиков не полетела стая ворон-убийц, мечтающих растерзать любого, на кого укажет хозяин, именно по этому  заведение не загорелось синим пламенем или не залилось до самого верха водой. В конечном счете, просто не взлетело на воздух. Оно продолжило стоять и пострадало лишь окно, из которого вылетел ДеВитт. А в это время из двери выходили обиженные его поступком соигроки.
Он бы мог им объяснить, что ему очень жаль что все так вот получилось. Но в итоге смог выдавить из себя нечленораздельный звук, после которого в мозг пришла мысль, что надо бы брать ноги в руки и бежать как можно быстрее и как можно дальше от расстроенных людей.
Перемахнув через забор, отделяющий стоянку от общей улицы, он напоролся животом на неизвестно откуда выросший почтовый ящик,  вспомнил всех  его родственников в десятом колене и понесся дальше. Стараясь при этом как можно больше петлять,  в попытках затеряться в немалочисленных людях, идущих сейчас домой. Усталость брала свое, он уже не юный мальчик, который во времена подавления пекинского восстания несся по улицам, вслед за противников, и далеко не такой незаметный. Нужно было либо ускориться, либо наоборот, совершив обманный маневр, направить их по ложному следу.
На глаза попался небольшой темный угол, разделяющий два здания. Юркнув между двумя прохожими, он схватил за запястье кого-то, кто попался ему даже не на глаза, но просто угодил в широкую руку. Развернувшись, он залетел спиной в темный угол, прикрываясь импровизированный живым щитом, который должен был бы скрыть его от разъяренных. Кстати, схватил он девушку. Теперь хотя бы понятно, почему ее было так легко тащить. Странно только, что она не начала кричать и даже не попыталась выцарапать ему глаза.
- Э… привет. – Рассеянно произнес он. Глупая фраза, в прошлый раз он из-за нее словил по голове парочкой тяжелых книг. – А я тут… хорошая погода, не так ли?

Он привык к этому…
Нет, серьезно. Всю свою жизнь он то и делал, что бегал. Сначала он бегал с ребятишками по двору, наслаждаясь детством, в котором все было светло и все было так беззаботно, а любая боль проходила, стоило только к оцарапанной ноге приложить подорожник. Но пришел кризис. Пришла безработица, пришел голод и отчаяние. Когда-то светлые улочки покрылись серыми пятнами, солнце куда-то исчезло и, если и появлялось, то абсолютно не  грело как раньше. Букеру пришлось повзрослеть слишком рано, что бы выжить, ему пришлось взять в руки винтовку, которая была чуть ли не с него самого ростом и, надев форму, отправиться служить своей стране, что бы не дать родителям и себе умереть с голоду. И тогда он впервые убил, впервые лишил жизни. На ручье Вундед-Ни. Наверное, вид навсегда искалеченных тел, лежащих в неестественных позах, навсегда запомниться и навсегда останется в его памяти, как нечто ужасное и кошмарное. Проблема лишь в том, что со временем вид этих тел, всплывающих в воспоминании, отражается на нем слишком безразлично. И когда случилось Боксерское восстание, он уже не жалел никого, кто попадался ему на пути. «Просто мясо…» отчеканилось в мозгу и навсегда так и осталось.
И ни смерть, ни вид разъяренных людей, ни чужой гнев и не общая суматоха теперь не могут вывести его из себя. Он знает их повадки, он знает повадки тех, кто хочет выжить и повадки тех, кто хочет мести, будь это военные действия или же простая обида из-за карточного долга.
Но больше его удивила реакция девушки, которая, похоже, абсолютно не реагировала на то, что какой-то небритый (простая лень), пахнущий табаком (сигареты успокаивали нервы, а единственный флакон одеколона разбила Лиз, отстаивая свои права в его квартире), одетый явно не по моде (жакет, подаренный Розалиндой в 1912 году действительно мог спасать его от пуль и действовать на подобии щита) мужчина, стал тащить  ее в темный угол. Другая бы стала отбиваться, двинула бы его, в конечном счете, прыснула бы чем-нибудь в глаза, но эта особа продолжала смотреть на него абсолютно обыденным взглядом.
От такого поведения Букер, мягко говоря, прифигел. Он, конечно, знал, что бывают люди абсолютно параллельные ко всему, как те же Лютесы, которые даже когда Финк их убил,  не выразили особого удивления и все так же продолжили капать ему на мозг, появляясь при этом в самые неудобные моменты. Но он думал, что такие люди попадаются только раз на миллиард, а то и два, но, как очевидно, даже такой малый процент оказался магнитом притянут к нему. В следующий момент девушка, оценив ситуацию, сама схватила его за руку и потянула вперед, окончательно вводя ДеВитта в когнитивный диссонанс и заставляя зависнуть как старенький компьютер, на котором какой-то шутник решил поиграть в Крайзис. В общем да, все мысли, приличные и не очень, вылетели из головы Букера, оставляя только «ну ты попал», фразу четко формулирующую все, что происходило в округе.
- Ты...  кому-то... фух... очень не угодил. В подворотню! – Произнесла девушка, выводя мужчину из синего экрана смерти разума.
- Просто они не умеют проигрывать, - он бы мог пожать плечами, но слишком уж сильно был занят тем, что быстро перебирал ногами, стараясь поспеть за девушкой, которая и на каблуках могла перегнать его.
Они казались в длинном и узком проходе, с одной стороны заваленной контейнерами, а с другой полностью открытым для обзора. И действительно, казалось, что было только два варианта – либо вперед и быстрее, либо спрятаться в мусоре. Первая идея была рискованной, вторая слишком неприглядная даже для его эстетического вкуса. Букер огляделся, всегда есть подвох… всегда есть другой путь. Он это усвоил еще с Колумбии, оттого, осматриваясь, он заметил пожарную лестницу.
- Решать, хорошо. Давай так, девочка, я подсаживаю тебя, а ты опускаешь вон ту лестницу вниз. И тогда можно будет удрать по крышам, предварительно подняв ее от незваных гостей. – Он внимательно посмотрел на девушку, на вид она была легкая, даже очень, в какой-то момент он даже засомневался, а хватит ли ее веса, что бы опустить тяжелую пожарную лестницу вниз. В крайнем случае ему все же придется поговорить с бывшими соигроками так, как он привык общаться со всем остальным миром. Правда после этого общения ему вновь придется зализывать раны, хотя к этому он тоже привык… ко всему привыкаешь, особенно к боли.

Отредактировано Booker DeWitt (24-04-2013 20:47:49)

Холодный воздух заставлял вздрагивать с каждым порывом. Руки дрожали от холода и от накапливающегося адреналина. Оставалось только смотреть на то, как девочка рассуждает о его предложение. И каждая следующая секунда заставляла  его терять терпение все больше и больше. О чем вообще можно так долго думать, о том, как долго его будут колотить. Впрочем, драться он привык, даже больше, в этом был некий шарм. Ощущение боли, вкупе с осознанием того, что ты одержал победу, давали подпитку твоему собственному эго. Это не мысль о превосходстве, но мысль о том, что сегодня ты вырвал победу, возможно не без последствий, но это твоя победа.
От следующей фразы он скривился. Не так его воспитывали, что бы пользоваться подобным положением. Да и мысли о том, что если их догонят, то Букер лишиться парочки зубов, выбивали из головы все остальное.
- Ты не в моем вкусе, детка. А теперь полезай! – Рыкнул он, и  отзвуки его голоса отразились от кирпичных стен. Очень скоро послышался звон опускаемой лестницы, что с диким скрипом опустилась вниз.
Оставалось лезть только вверх, быстрее, смотря, как  мелькает кирпичная кладка здания все выше и выше. Он вдруг вспомнил Колумбию, открытые улочки, в которых невозможно было убежать и приходилось только принимать бой. Тогда ему помогала Элизабет, девочка не умела драться, но прекрасно понимала, что стоять в стороне смысла не имеет. И, хоть это и было опасно, она всегда оказывалась рядом, протягивая ему коробку с патронами, если вдруг видела, что те у него в какой-то момент заканчиваются.
Забравшись на крышу, он быстро огляделся. Все же эти здания другие. Крыши здесь плоские, а все пространство утыкано антеннами и электрическими щитками, которые так и грозили долбануть током любого, кто решит подойти поближе.
- Все мы люди? – Не понял он обвинения, которое только что прозвучало из уст девушки. Если  тогда все мы люди такие, то кто она. Да и Букер себя уже давно человеком не считал. Человек милосерден и умеет прощать... даже самого себя. - Приятно, что меня считают человеком.
Перехватив руку девушки, он побежал вперед, стараясь, что бы та не отставала, очень скоро с бега переходя на быстрый шаг. И тут, как в общем всегда и случается, его план дал большую трещину, в которую и провалилась девушка. Он попытался вытащить ее, но та еще сильнее заголосила, словно он решил ее не из ямы вытащит, а наоборот эту самую ногу ампутировать. И, ко всему прочему, послышался уже знакомый грохот лестницы. Его друзья решили догнать их и показать Букеру всю ту степень обиды, которая их переполняла.
- Придется драться, - констатировал он, отворачивая ворот пиджака, под которым была кобура. Нет. Стрелять он не будет, не хватало, что бы еще и в этом мире его искали за разбой и открывание пальбы. Хотя убивать он никого не собирался, максимум припугнуть несколькими выстрелами около ног. Но люди существа пугливые и даже  самую малую видимость опасности превращают в катастрофу.
Именно поэтому он сделал то, что посчитал более уместным в этот раз. Левая рука начала совершать свои метаморфозы, тоники Финка, на данный момент лежащего в каком-то из миров с простреленной головой, начали действовать. Пусть он и был диким расистом, жадным до денег ублюдком и мизантропом, свое дело он знал хорошо и тоники его работали как часы. Потоки воздуха стали циркулировать вокруг руки, оборачивая ту как перчатку, поднялся вой от начавшего гулять между крышами сквозняка.
Букер ударил левой рукой по поверхности и вся крыша содрогнулась, а поднявшиеся на крышу преследователи приподнялись на пол метра в воздух и рухнули вниз словно мешки, набитые картошкой, ощущая на себе все прелести гравитации. Хотя и тут не обошлось без инцидента. От удара крыша пошла ходуном. Он мог увидеть как отдельные куски крыши лопались, растягивались, падая вниз. Перехватив руку девушки посильнее, он опять потянул на себя. Не хватало, что бы ей еще и ногу оторвало одной из плит.

Отредактировано Booker DeWitt (24-04-2013 20:48:27)