Когда он предлагал ей уйти с ним, рассказав правду о том, кто он есть, Кощей и подумать не мог, что она так легко согласится. Ему на одно мгновение показалось, что Марье попросту нечего терять. Родителей нет, мужа нет, детей и подавно. Живет на окраине, словно, изгнанная всеми жителями этого захолустья. А он, явившийся в этот поздний час, стал неким избавителем одинокой девушки от всех этих тягот. И пусть. Пусть она ушла с ним из-за нежелания оставаться там, как полагал Кощей. Он тоже не по большой любви забрал ее, а лишь потому, что самому осточертело сидеть в своем тереме и гадать, какую еще царевну умыкнуть, да так, чтобы ее очередной Иван искал ее долго.
Женщины у него в тереме никогда не было. Нет, все те царевны, что находились тут не по доброй воле, в счет не шли, поскольку сидели взаперти и полноправными хозяйками не были. Марье же, Кощей и не подумал что-то запрещать. Она такая же полноправная хозяйка всего дома, как была Прасковья Лукинична, старушка, что присматривала за хозяйством. Та вдовой была и даже кощеевское общество было бабке за радость, детей-то своих не было, вот и смотрела за Кощеем, как за своим. Тот, конечно, сопротивлялся, мол, негоже супостату да чародею темному под присмотром бабки находиться, да все равно тайком плюшки ее с кухни таскал, когда мог момент улучить.
Теперь же терем опустел, да и Кощей на него наплевал, больно надо ему хозяйством заниматься, и без того дел невпроворот. Хотя сейчас он надеялся, что Марья возьмет все в свои руки и терем вновь приобретет жилой вид, иначе действительно похож на склеп какого-то некроманта.
Марья жила у него уже пару дней, и за это время они все никак не могли притереться друг к другу. Кощей, потому что в принципе никого жить не приводил, Маша - по каким-то своим причинам. Он и хотел бы, чтобы все было просто, но нет, привыкать к кому-то было невероятно трудно.
- Смотри, что я нашел, - Кощей встряхнул запылившийся сарафан и продемонстрировал его Марье. Сам-то он подумал, что в таком только полы мыть, но на всякий случай решил его Маше показать, авось пригодится. - Сарафан. - Для пущей достоверности добавил он, чтобы она точно его за половую тряпку не приняла.

   Кощей будто чувствовал неловкость Марьи. Он не замечал на себе ее опасливых взглядов, ему даже иногда казалось, что Марья симпатизирует ему. Но эти мысли чародей тут же отметал - ну кому он нужен, болезненный да жестокий? Пусть он и не считал это недостатком, но все же понимал, что женщин такими качествами не привлечь. Впрочем, они ему и не нужны были надолго.

   А Марья, как настоящая хозяйка, уже давно принялась за уборку. У Кощея даже на душе потеплело от этого зрелища. Чародей на секунду подумал, что такими темпами он и вовсе превратится в эдакого домашнего питомца, коими считал деревенских мужиков. А много ли ему надо? Ласки немного, да заботы женской.

   Он смотрел на Марью и видел в ней женщину, достаточно красивую женщину, что смогла привлечь внимание чародея. Бывшие украденные царевны особо ничем не отличались - все как одна изнеженные, избалованные да глупые. Врут все, что при королевском дворе детей с детства грамоте учат, глупы они все, как пробка в бочонке. А Марья бестолковой не была, да и сила в ней какая-то чувствовалась, словно она самому Кощею при необходимости отпор дать сможет. Это ему нравилось, не встречал он еще девушек, которые узнав в незнакомце Кощея Бессмертного не бежали бы с визгами за мамками-няньками или богатырями, которые их спасать должны.

   Марья заметила его и повернулась на голос, приветливо улыбаясь, и Кощей не смог удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ. Правда, получилось это несколько скованно и натянуто, словно чародей и вовсе не хотел встречаться с ней взглядами. А на самом-то деле, он просто не ожидал, что к нему кто-то будет так доброжелательно относиться. Кощей уже привык быть врагом людей и даже ничуть этому не огорчался, а вот подружиться с кем-то ему не удавалось, да и не стремился он к этому.

  - Ну, мне это точно не подойдет, - усмехнулся он, все еще удерживая сарафан на весу. Кощей не помнил, откуда он у него взялся, но то, что был абсолютно новым, в этом он несомненно был уверен. На поверку он оказался не таким шикарным, как чародей предполагал, но для домашней носки вполне годился. Подумав, что нужно сказать что-то на марьино "спасибо", Кощей улыбнулся уже более уверенно и добавил: - Да в общем-то и не за что.

   Вгонять в краску Марью он не хотел и, заметив на щеках девушки румянец, несколько растерялся. При нем девицы еще не краснели, и что с этим делать Кощей, конечно же, не знал. Он неловко и по-мальчишечьи взъерошил приглаженные волосы и протянул сарафан Марье.

  - Я не заставляю, если не хочешь, можешь убрать в сундук до лучший времен, - наконец, сказал он.

   На марьино "сейчас вернусь" Кощей ответить ничего не успел, девушка уже скрылась за дверью своей комнаты, которую выделил ей чародей. На самом деле, раньше комната вообще пустовала, но с приходом девушки, Кощею пришлось всерьез взяться за создание нормальных условий для жизни. Она ведь не похищенная жертва, которую могло против воли в темницу или подвал закрыть, Марья сама пришла, а значит и отношение должно быть соответствующее.

  Он не знал, ждать ли Марью или нет. Может быть, примерив сарафан, девушка решит, что Кощей попросту над ней издевается, соберет свои немногочисленные вещи, вернет древнюю тряпку и уйдет обратно. Обычно, чародей всегда думал о самом худшем развитии событий, так потом сильнее можно было радоваться удаче.

  Решив, что все же стоит подождать Марью, Кощей присел на краешек дубового стола, стоящего у стены. Мебели в тереме особой не было, только то, без чего не мог обойтись сам Кощей - стол, несколько табуретов, лавки у стены, да кровати со шкафами в каждой комнате.

   Тяжело вздохнув, чародей со скучающим видом посмотрел в окно. Безо всяких спасителей жизнь казалась ему скучной, а то, что кто-то явится за Марьей было маловероятным. Со скуки Кощей даже подумывал какую деревеньку спалить, но уверил себя в том, что его новоявленная соседка по терему не одобрит такого развлечения, а ее расположение было сейчас чуть важнее.

   Наконец, Марья вышла, и Кощей машинально поднял на нее взгляд. Сарафан словно был на нее и сшит, это мужчина заметил сразу. Он склонил голову набок, с интересом рассматривая Марью в новом наряде. Покрой был такой, что выгодно подчеркивал все необходимое. Чародей улыбнулся и слегка кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями.

  - Тебе очень идет, - проговорил он, на секунду задумавшись. Комплименты он делать не умел и то, что выдал его мозг было самым милым и нормальным, что можно говорить девушке.

  Подавив в себе желание подойти и лично поправить бретели, Кощей снова неловко улыбнулся, в сотый раз проклиная себя за неуверенность. В такие моменты у него складывалось впечатление, что он не взрослый мужчина, возраст которого давно перевалил за несколько сотен, а неопытный мальчишка,не знающий, с какой стороны к девчонке подойти. Он ругал себя за скованность, но не мог вести себя с Марьей развязно. Пока не мог.