Если хочешь быть незаметным – купи себе мотоцикл. Лукас, выжимающий максимум скоростей из «железного коня» осознал абсурдность этого выражения именно тогда, когда ему это было меньше всего надо. Истад был вовсе не тем городом, по улицам которого ежедневно разъезжали рослые байкеры на отполированном до блеска мотоцикле и с развевающимся белым шёлковым шарфом на шее. Агент Норт это прекрасно понимал, но только уже тогда, когда стало слишком поздно. Впрочем, он тут же нашёл виноватого. Если не ТТ, то кто ещё может оказаться причастным к этому маскараду?
Всё началось с той самой злополучной встречи с полицейском участке, где Норту пришлось всеми силами покрывать ирландца. Неизвестно, что двигало им в тот момент – желание первым добраться до злополучного курьера и от души познакомить его небритое лицо с агентурными кулаками или же колеблющееся, но всё ещё устойчивое доверие к Гарри Пирсу, но когда опасность разоблачения была позади, Лукас огорошил своего неожиданного компаньона предложением прогуляться до ближайшего бара и пропустить через себя парочку стаканов местного пива. Им в тот момент всё равно делить было нечего. То, что ТТ согласится на подобную авантюру, агент Норт не сомневался ни секунды. Он уже просчитал каждый шаг этого странного субъекта, а также предугадал его действия, в которые в равной степени входило опоить сотрудника «Ми-5» до несолидного состояния и вытянуть из него все сведения. Впрочем, мужчина преследовал практически идентичные с вышеуказанными цели.
Одного он, однако, не мог знать наверняка. Поэтому когда ТТ, непривычно взволнованный и даже, кажется, боявшийся чего-то, предложил Лукасу встретиться с ним на нейтральной территории для демонстрации «кое-какой штуки», тот глянул на мнимого СЭПОвца так, словно готов был уничтожить его на месте. В планы Норта никак не входили странные «штуки», которые, если верить его интуиции, ничего хорошего за собой за всю историю человеческого рода, не влекли. Кроме того, агента сильно напрягало состояние ТТ. Этот парень был явно не из пугливых, но его бегающий взгляд, дрожащий голос и чрезмерно напряжённое состояние красноречиво говорило о том, что в данный момент он посвящает Норта в какую-то страшную тайну, которую он самостоятельно разгадать был не в состоянии. Будь на месте Лукаса другой человек, он бы непременно пожалел незадачливого авантюриста, но сотрудник «Ми-5» в тот момент лишь недоверчиво нахмурился и сухо оповестил о своём согласии. Покоя ему не давали и такие слова, как «никому не рассказывай о том, что увидишь». Видимо, у парня было в запасе что-то чрезвычайно серьёзное и, как следствие, опасное.
Убедиться в том, что «штука» окажется действительно не безобидной игрушкой, пришлось довольно скоро. Норт, чей мотоцикл с оглушительным рёвом пронёсся от самой гостиницы до указанного ТТ места, которым оказался запущенного вида хлебопекарный завод, находящийся в нескольких километров от самого Истада. До здания пришлось пробираться через поле, а заодно и волочить за собой средство передвижения, поэтому Лукас явился перед своим сомнительным напарником по колено в росе, со взмыленной шеей и злющим, как чёрт. Добила его, во всех смыслах, странная реакция всучённого ТТ в руки агенту прибора, который Норт чуть не выронил от неожиданности. Его пальцы и ладони, услужливо подставленные под чёрную и напоминающую VHS кассету «штуку», словно ударило током, но с такой силой, что желание разбить непонятный прибор о голову злорадно ухмыляющегося ирландца едва не воплотилось в реальное насилие. Перебороть себя было делом непростым, но агент Норт справился и с этой задачей, украдкой потерев отшибленные ладони друг о дружку.
По-хорошему уже после такого инцидента нужно было набрать номер Гарри и сообщить о находке. Но посчитав, что не стоит пренебрегать доверием парня со странным именем и, кроме того, обладающим каким-то положением в агентуре, Лукас решил попробовать разобраться с предоставленным ему прибором самостоятельно. Артефакт больше не «дрался», но желания тактильно знакомиться с ним у Норта не прибавилось, поэтому он, любезно сопровождённый ТТ до ближайшего скудно освещённого сидячего места, не спешил трогать прибор голыми руками. За окном посерело, набрякли тучи, разразившиеся дождём, от чего свет в помещении стал ещё хуже, а заодно и подпортилось и без того скверное настроение Лукаса, ломающего глаза за изучением безымянного артефакта.
Что он вообще мог с ним сделать? Самым верным решением до сих пор оставалась связь с агентурой, но Норт был человеком целеустремлённым, и если уж он в одиночку взялся за это дело, значит, доведёт его до конца, чего бы ему это не стоило. Догадки о том, что вообще представляет собой эта «кассета» сменялись с завидной быстротой, и пока мужчина собирал рукавами своей трикотажной водолазки пыль со стола, его посетил не один десяток идей о начинке прибора. Биологическое, химическое оружие, наркотики, чрезвычайно мощное взрывное устройство с уникальной системой безопасности… Да всё, что угодно! Лукас уже несколько раз прерывал себя за набором сообщения, адресованного вначале Адаму, затем Роз и, наконец, Гарри. Привлеки он кого-нибудь из своих коллег, ТТ и след простынет, ведь было видно, что эту тайну он смог доверить только агенту Норту. Любая связь с «Ми-5» будет предательством по отношению к этому парню. Лукас ощутил себя заложником своих собственных моральных принципов.
- Ну, как успехи? – от тяжёлых раздумий на тему того, как надо поступать и как поступают по чести, мужчину отвлёк знакомый голос, на который он не преминул обернуться и как-то сонно моргнуть. Видок у ТТ был тот ещё. Его, казалось, трясло изнутри от чего-то неведомого Лукасу. Может быть от волнения, а может и страха. - Хоть немного стало ясно, на что оно похоже? Кроме видеокассеты старого образца.
- Думаю, что я тебя разочарую тем, что мне ничего не удалось выяснить. Видишь ли… - начал агент, поворачиваясь всем корпусом к собеседнику и строго глядя на него, - … чтобы разобраться с тем, что лежит сейчас на этом столе, надлежит показать эту вещь специалистам.
ТТ обронил какое-то замечание про кофе, и Лукас с удивлением заметил, что прямо перед ним всё это время стоял бумажный стакан с его самым любимым напитком. Подивившись своей рассеянности, мужчина протянул руку к стакану, отработанным жестом взболтал его и приложился к кромке, отпивая уже порядком остывший кофе.
- Я мог бы обратиться к своим коллегам за помощью, - возобновил свой монолог Норт, прикончивший кофе за несколько коротких заходов, - они бы смогли подсказать, с чем именно мы имеем дело.
Он уже был готов к протесту со стороны напарника, поэтому пока тот собирался с мыслями и готовил ответную тираду, Лукас выложил всё то, что его интересовало с того самого момента, когда они расстались с ним в Бристоле. Эта животрепещущая тема казалась тогда агенту куда важнее странных артефактов, потому как затрагивала непосредственно его интересы, а также благополучие всей организации.
Нет, он не имел права подозревать Гарри Пирса ни в чём из ряда вон выходящем, но колющее чувство обиды всё равно поселилось в нём с тех самых пор, как Лукас узнал о том, что их начальник способен на предательство. Тогда воспалённый разум Норта быстро сопоставил все кусочки мозаики, ссылаясь на то, что задание в России было ничем иным, как попыткой избавиться от ненужного человека. Возможно, что Пирс догадывался о Бейтмане и попросту не хотел себе неприятностей. Как бы то ни было, поступать с живым человеком, как с вещью, было настолько низко и подло, что в тот момент Лукас даже проникся ненавистью Роз к их непосредственному начальству. Потом уже, когда рациональное взяло верх над эмоциональным, мужчина расставил все факты по полочкам и отложил все свои подозрения на чёрный день. Но сейчас пришло время признать то, что он настал.
Странная ситуация, в которую агент Норт попал около двух недель назад, затем его отпуск, направленный на то, чтобы разобраться с сетевыми террористами, и, в конце концов, появление ТТ просто не могло быть рядом совпадений. И если в этом всём действительно замешан Гарри… Лукас предпочитал не думать об этом «если». Пускай его вовсе не будет.
- Лучше расскажи мне о том, как эта гадость попала тебе в руки. А еще объясни мне причину своего состояния. Смахиваешь на наркомана, - мужчина иронично оглядел ТТ с ног до головы, а затем как-то по приятельски шлёпнул его тыльной стороной ладони в солнечное сплетение, от чего парень согнулся пополам. Пускай считает это местью за удар со стороны его презента.
- А теперь серьёзно, где ты достал этот прибор? И ещё…
Мужчина сосредоточенно нахмурился, снова спрашивая себя о том, действительно ли он хочет знать правду, а заодно и взвешивая перспективы остаться нормальным человеком после того, что ему предстоит узнать. Сомнений в том, что ирландец расскажет ему всё, что знает, не было хотя бы потому, что он боялся. Неизвестно чего или кого, но боялся до такой степени, что Норту становилось его жалко.
- Ещё, - Лукас выдохнул, собираясь с мыслями, - мне хотелось бы узнать о том, когда и с кем ты сотрудничал во время работы на «Ми-5». Что делал, кого или чего искал. Думаю, ты понимаешь всю важность этих сведений.
- Я человек честный и не стану тебя выдавать, - мужчина кивнул, беря в руки пустой стакан из-под кофе и начиная его увлечённо рассматривать, словно этот предмет много значил для него в этой жизни, - мне просто нужно знать это. Лично для себя. А потом поговорим о поэзии.
Агент Норт старался вести себя как можно непринуждённее, и это у него удавалось более чем убедительно. Откинувшись на спинку кресла и забросив ногу на ногу, он устремил свой взгляд на собеседника и стал ожидать его с видом психолога, к которому пришёл очередной посетитель в надежде выложить все свои проблемы и подобрать ключ к глухим замкам. Но внешнее спокойствие и доля иронии было всего лишь маской. В душе у Лукаса бушевала самая настоящая буря, которую он сам-то побаивался. И если ТТ сейчас расскажет хоть что-то компрометирующее в адрес «Ми-5», он сорвётся с места и срочно вызовет Роз в Истад. По крайней мере их уже будет трое, а этого иногда бывает достаточно, чтобы оказать сопротивление или принять судьбоносное решение. Но как же Норту не хотелось таких крайностей. Единственное, что выдавало его сейчас с головой, так это собственное сердцебиение – чересчур учащённое и громкое, от чего приходилось дышать глубже и страдать от ненавистного покалывания в конечностях. Лукас ужасно не любил волноваться. И ждать.
