День начинается плохо, когда ты с самого утра сталкиваешься у Левона на кухне со своим вечно-на-веселе соседом, который выливает на твою блузку чашку кофе и еще ухмыляется, как сексуально теперь та облегает тело. "Мне кажется, я когда-нибудь его убью. Нет, серьезно! Как только в Блубелле его терпят? А ну да, пардон, я забыла, он же тут почти со всеми спал. И все, сдается мне, им очарованы. Моя блузка надолго еще его запомнит. Интересно, тут продается хороший порошок? Или придется заказывать из города?"
По пути в свой домик я чертыхалась и ворчала то вслух, то про себя. С первого моего дня жители этого городка как-то не взлюбили мой гардероб. Но это же не дает им право портить мои вещи! Я не виновата, что у Блубелла проблемы со вкусом. На работу я могла не торопиться. Нет, мне конечно очень хотелось. Но кому я вру? Ко мне на прием дай бог хотя бы один человек доберется. Придется попотеть, чтобы заполучить доверие хотя 30% жителей. Я остановилась перед зеркалом и окинула себя взглядом. С другой стороны, может быть кофейная блузка облепляющая тело могла бы помочь? И тут же тряхнула головой и поморщилась. Докатились, о чем ты думаешь, Зои?! Я быстро сняла испачканную одежду и забралась под душ, смыть с себя сладость. После чего раздобыла в гардеробе красную блузку и снова оделась. Красный цвет делал меня решительнее. Я не сдамся. Кардиохирургия была на расстоянии шага, и если уж отказ в рабочем месте меня не сломил, не сломит и отказ пациентов. Жителям просто нужно немного времени.
Я пришла на работу с опозданием минут на 40. Весело поприветствовав медсестру, я посмотрела на мою сторону стола, где лежала всего одна мед-карта. На столе же Доктора Бриланда красовалась стопка, которой я могла только позавидовать. Вздохнув, я на секунду потеряла ту улыбку, с которой зашла. Но после поблагодарила Мишель, по большей части за то, что она всегда была приветлива в отличии от Брика, и ушла в кабинет. Меня ждал целый день чтения медицинских статей, газетных вырезок, решения кроссвордов и обновления страничек в интернете. Однако уже в обед ко мне в кабинет зашел Доктор Бриланд. Я подняла брови, не скрывая своего удивления.
- О, неужели вам понадобился квалифицированный специалист? – поинтересовалась я, не вставая с кресла. Реакция Брика была вполне обычной. С моего приезда прошло не так много времени, а привычка кидаться друг в друга саркастическими замечаниями уже находилась в рамках привычной будничной нормы.
- Я думаю для вас, Доктор Харт, есть работенка, - сказал он, отмахнувшись от моих прежних слов. Я тут же встала. Возможно здесь был какой-то подвох, но я ведь собиралась показать городу, что я могу быть преданной и заинтересованной в его делах.
- Что от меня требуется?
- Мне звонила знакомая из городка неподалеку, вы должны были проезжать Сторибрук по пути сюда, - я только кивнула в ответ. – Им необходим специалист как раз вашего уровня.
- Сердце? – тут же вырвалось у меня, но Брик лишь ухмыльнулся:
- Царапины и пара переломов после аватрии, - я лишь скривила губы. Не особо-то и высоко он меня оценивает. Неужели у них не нашлось своих специалистов приклеить пострадавшему пластыри на все места и сделать банальный рентген?
- Вы серьезно? – недоверчиво спросила я, теряя интерес к этому разговору.
- На самом деле да. Им нужны еще одни руки. А поскольку из нас двоих только у вас тут нет пациентов, я решил, что поездка в Сторибрук скрасит вам день, Доктор Харт, - он снова улыбнулся, направляясь к выходу из кабинета. – Да и так вы не сможете украсить у меня еще пару пациентов.

Я закатила глаза, когда дверь закрылась. Но медлить не стала – собралась и поехала в Сторибрук. Место было не сложно найти, как и больницу, что расположилась почти в центре. Припарковав машину Левона, я поправила волосы и на своих любимых туфлях направилась к регистратуре. Первое, что я сразу же отметила – город этот был не особо приветлив с приезжими. Даже в Блубелле ко мне относились теплее. Здесь же только настороженные вопросы откуда я и зачем приехала. Однако, как только меня встретил один из врачей, я тут же выкинула всю эту ерунду из головы и, надев предложенный халат, направилась в палату, по пути глянув карту.
- Киллиан Джонс, - назвала я его имя, заходя внутрь. До сих пор я и не понимала, как скучаю по больничным палатом с их стерильностью и белизной. Работа в Практике сильно отличалась вот от этого. Там я была лишь терапевтом, а мой кабинет был сделан преимущественно из дерева. – Ссадины на лице, ушибы тела, перелом правой ноги... правого ребра... - Я подняла глаза на пациента и улыбнулась. Мужчина был явно хорош собой, но еще более явно – знал это и явно пользовался этим как своего рода оружием. Это читалась в глазах, которые отреагировали на мой приход. – Как вы себя чувствуете?
Не смотря на пометки в карте, я решила провести рентген и осмотр повторно. Иначе для чего меня вообще вызвали сюда? К тому же, судя по написанному, все выводы были предварительными.

Как хотелось сказать «Спасибо, Брик, что услужил мне парочку переломов!», но в то же самое время другая часть меня готова была идти в бой, даже если юному мальцу нужно просто нарисовать йодовую сеточку на коленке. Мне хотелось заслужить уважение Блубелла, мне хотелось, чтобы на меня обращали внимание. И если до этого у меня и бегала мысль, что если не Блубелл, то Сторибрук… сейчас ее уже не было. Мне явно были не особо рады, хотя всячески старались это скрыть. Увы, я не могла не заметить, как мало информации мне выдали о моем пациенте. Даже при том, что он «здесь явно проездом, не местный, его доставили с места происшествия на въезде в город». Все равно тут было что-то не так. Но я решила, что это их проблемы. Меня пригласили (лечь хоть кого-то, а не просто сидеть с кроссвордами в кабинете), я сделаю свое дело и уеду обратно в Блубелл, «no problems».
Взяв ручку, я сделала несколько пометок в карточке: проставила дату, время приема и свое имя в графе «врач». А ведь я могла в этот самый момент проводить какую-нибудь сложную операцию в центральной больнице Нью-Йорка. А приходится заниматься переломами и ссадинами.
-Чем ближе ты подходишь, тем лучше я себя чувствую, - услышала я от пациента и, не поднимая головы от карты, взглянула на него.
- Тогда, полагаю, еще пара моих шагов и можно будет вас выписывать? – улыбнулась я в ответ, но тут же снова стала серьезной.
Оставив карту на столике, я подошла вплотную к кровати, рассматривая ссадины на лице пострадавшего. Его пристальный взгляд отвлекал. Я кхмыкнула, пару раз моргнула и взяла себя в руке. Блубелл явно сделал меня мягче и восприимчивее. Надеюсь, что все не так плохо, как я думаю. Я аккуратно коснулась своими холодными пальцами лица пациента, удерживая его голову. Медленно повернула вбок, осматривая ссадины, что были недоступны моему взгляду до этого. Убрала руки, снова взяла карту, сделала пометки. Ничего особенного. Обычные ссадины и синяк на щеке.
- Так… и снимки… - в карте было отмечено, что вчера Киллиану таки был сделан рентген. Я осмотрела палату и отметила, что у двери на стене в емкости для карты лежал конверт. «Отлично, значит уже есть». Достав из конверта три снимка, я поднесла их к окну, у которого и стояла кровать пострадавшего, и стала внимательно рассматривать одну за другой, стараясь не отвлекаться на самого пациента.
- Что ж… - протянула я, еще раз удостоверившись, что у него сломаны всего 4 ребра. – Жить будите.
Я убрала рентген снимки и села за стол, чтобы записать расшифровку.
- Расскажите, что с вами случилось? – поинтересовалась я, пока делала нужные пометки. – Ваш врач был крайне неразговорчивым. А мне необходимо знать, как вы умудрились сломать 4 ребра и повредить ногу, чтобы видеть общую картину. Возможно, я что-то пропустила и необходим какой-то особый осмотр. Но мне не дадут на него права в местной больнице, если не будет на то оснований. Поэтому, - я сделала паузу, дописывая строчку в документе. – я бы очень хотела услышать вашу историю.
Удивительно, еще месяц назад мне не требовалось спрашивать «историю». Более того, я даже не хотела ее знать. А зачем? Сломана рука – необходимо наложить гипс. Зачем мне знать, как непутевый посетитель больнице умудрился ее сломать? Но весь последний месяц у меня в голове настойчиво звучали слова моего наставника, зав кардиохирургии, о том, что я неправильно отношусь к работе. Что с людьми надо работать не как с совокупностью симптомов, а как с людьми. Помнить их имена, понимать их ситуации… И за этот год я намеревалась научиться этому… странному ремеслу.

Мне уже начинало казаться, что тут все просто как дважды два — с этим парнем здесь, очевидно, по той или иной причине не хотели работать. Ведь специалисты есть. Но именно мне пришлось тащиться сюда из Блубелла. А я да, я готова унижаться ради статуса и новых клиентов. Вы можете заставить меня выжрать два литра вина из картонной коробки в первый же день приезда и чуть не переспать с местным барменом прямо в его машине... но сбежать? Перестать бороться? Прекратите. Мой настоящий отец хотел, чтобы я была здесь. И я буду. И я заслужу ваше доверие. Даже если мне придется знать наизусть все родословные городских жителей и таскаться в соседние городки, чтобы заклеивать пластырем особо навязчивых типов после аварии.
- Интересно... кем ты могла быть там, ну, ты понимаешь, в том мире...Такая серьезная, но при этом заботливая...точно одна из тех добрых фей... - вдруг долетают до меня слова. Я, не переставая писать, чуть поворачиваю голову, глядя на пациента, и хмурюсь. Но потом снова возвращаюсь глазами к карточке. Нет, я совершенно не понимаю, о чем он говорит. Но мелькает мысль, что надо бы еще раз посмотреть, насколько сильно он все-таки ушибся головой.
И прежде, чем я что-либо произношу по этому поводу,он таки отвечает на мой вопрос:
- Меня сбила машина, - я уже готова радоваться, но очевидно зря... - Но особый осмотр точно не помешает, если ты понимаешь, о чем я.
Я оставляю ручку в покое и разворачиваюсь на стуле к Киллиану.
- Ну что ж, Мистер Джонс... даже не знаю, с чего начать, - на моем лице сияет натянутая улыбка. - Возможно здесь в Сторибруке так принято, что краткость — сестра таланта, но я ожидала больше деталей, чтобы знать, что делать с вами дальше... Я не какой-нибудь страж порядка, чтобы разбираться, кто в этом во всем виноват. Мне надо знать, выбежали ли вы сами под машину или нет, с какой стороны она в вас врезалась. Я уверена, что в полицейских отчетах это уже все есть, но мне здесь не рады, и я надеялась, что хотя бы проясните ситуацию.
Мне начинало казаться, что я вообще ничего этим не добьюсь. Брик услужил, отлично. Но я крепкий орешек.
- И нет, я точно не добрая фея, это слишком уж сильное преувеличение... - я на секундочку вспоминаю насколько «механической» и возможно даже бездушной я была в Нью-Йорке, и до сих пор все еще воюю со своими не особо хорошими сторонами характера... так что назвать меня доброй феей, которая явно помогает всем и вся не потому, что у нее есть диплом и она может это делать... нет, схожесть есть. Но я не настолько душевная что ли. - Скажите, а кем вы могли бы быть... в том мире? - Я попыталась подыграть, чтобы понять, чего больше было в этой фразе — простого флирта или какой-то серьезной травмы головы. Не стоило исключать и этого. По крайней мере мне было бы куда интереснее работать с более серьезной травмой. Тогда я могла бы вернуться в Блубелл и гордо заявить Брику, что я там не просто пластыри на ссадины лепила. Возможно врачи Сторибрука и сами смогли бы ему об этом сказать... Хотя снова возвращаясь к впоросу об их дружелюбии — не факт. Мне здесь не рады, и, сдается мне, как только я выясню, что с Киллианом Джонсом, и предоставлю все отчеты, мне помашут ручкой, даже не сказав «спасибо».
- И... да, особый осмотр, - я встаю и засовываю руки в карманы белого халата, зависая в таком положении в некотором ожидании. - Раздевайтесь. - Я наверное хотела взять его на слабо. А то столько слов, а когда до дела доходит у таких парней, то ничего не происходит.

Что ж, пора бы закругляться. Осмотр завершен, предположительно никаких других обследований не предвидится. Довольно странно, что им понадобился врач не из их штаба. Что же такого могло случиться? Или же этому гостю так же не рады, как и мне? Раз решили, что его должен обследовать кто-то, живущий и практикующий за пределами этого города?
- Она вылетела прямо на меня на огромной скорости, я перелетел через эту штуковину и грохнулся на землю.
Как бы там ни было, я понимала, что больше от него недождешься, да и выпрашивать не стоит. Люди такого характера благосклонны к тебе ровно до того момента, пока их резко что-то не выведет из себя. В начале это приятных флирт, но в момент расспросы надоедают, пациент закрывается или вовсе открытым текстом посылает куда подальше... и зовет Брика. Благо, здесь его нет, и я могу не опасаться, что он «подберет» пациента, который почти что стал моим. Да и по любой иной причине я могу не волноваться. Что бы ни движило людьми, которые вызвали врача «со стороны», у них на это были свои причины. Я уже заметила, как поблескивают наручники, которыми Джонс прицеплен к больничной койке. И мне, по правде говоря, почти не интересно. Это их дело. Мое дело — прийти и показать себя. Лишние расспросы сулят лишние проблемы. А мне и своих сейчас хватает.
- Ты не местная... - вдруг слышу я после вопроса по той игре, которую начал Джонс. - Зачем тебя ко мне прислали? - я только пожимаю плечами, давая понять, что совершенно без понятия, почему таким обычным переломам потребовалось внимание врача из частной практики соседнего городка. - Я был бы...хм, надо подумать. М...Думаю, я был бы пиратом.  Капитаном пиратского корабля. Смельчак, красавец, гроза морей, любимец женщин...
- Смельчак, красавец, гроза морей... - я повторяю за ним последние слова, кивая после каждого раза, и не могу сдержать улыбку. - Что ж, вы, Киллиан, именно такой, каким бы я хотела видеть пиратов из сказок  - вызывающий, раздражающий и притягивающий... притягивающий неприятности по большей мере, - уточняю я под конец. - А  на счет того, почему же для вас позвали человека приезжего, спросите у своего лечащего врача - я передам ему все свои заметки, записи и рекомендации.
И вот мы подходим к завершению нашей беседы. Теперь самое время осмотреть ушибы. Не совсем только уверена, делаю ли я это для того, чтобы расписать выводы по осмотру... или все же по большей части из-за желание, возникшего неожиданно для меня самой, узнать, что же скрывается за рубашкой у этого наглого «пирата». Мне всегда нравились плохие мальчики.
Я улыбаюсь, наблюдая за тем, как мой пациент наигранно демонстрирует, что не может раздеться сам. Я только сейчас замечаю отсутствие у него кисти — не особо хорошо для врача, который должен быть внимателен. Но все же пациент этот чем-то особенный. И думаю наручники и «потерянная» кисть тут играют свою роль.
- Видишь ли... - всем своим существом он показывают невероятную печаль по поводу того, что не может удовлетворить мой «запрос». - Я ничего не имею против, но у меня есть небольшие проблемы, - и добавляет, словно бы мы играем в шахматы, а он побивает мою фигуру: - Мне не помешала бы помощь.
- Забавно, - говорю я вслух, продолжая череду своих мыслей, и придвигаюсь ближе. - Прямо Капитан Крюк, будь у вас нужное приспособление на руке, смешные усики и черные кудри до плеч, - а тем времени мои прохладные пальцы уже расстегивают больничную рубашку Джонса, иногда касаясь его разгоряченного тела. «Возможно повысилась температура, стоит проверить». Обнажая его грудь, я замечаю красочные гематомы в тех местах, где по-видимому машина приняла его в свои «объятья». - Болит? - я аккуратно касаюсь пальцами его ушибов. Пробегает забавная мысль, что ответ "да" меня как-то по-особенному удовлетворит.

молю о прощении, мне ужасно стыдно, что я сто лет писала этот пост =(

Отредактировано Zoe Hart (29-10-2013 15:48:37)