I miss your laugh, I miss your smile,
I miss everything about you...
Every second's like a minute,
Every minute's like a day
When you're far away...
3018 Год Третьей Эпохи.
Тауриэль не знала, что сказать, да и не пыталась этого сделать. Она лишь молча смотрела в глаза Леголаса, что в свете теплого осеннего солнца отливали еле уловимым серебристым светом. Эльфийка слушала все, что он ей говорит, и не понимала, как реагировать. С одной стороны, она была безумно счастлива от того, что Леголас объясняется ей в вечной любви и хочет связать их жизни узами брака. С другой стороны, ее сердце, преисполненное лишь теплыми чувствами по отношению к ее белокурому эльфу, болезненно сжималось лишь от одного упоминания о том, что ему придется покинуть Лихолесье и отправится в Ривенделл. Интуиция подсказывала Тауриэль, что этот поход для Леголаса ничем хорошим не обернется. Хотя может быть это и не интуиция вовсе, а просто нежелание терять своего возлюбленного даже на несколько дней.
«Ты эгоистка, Тауриэль» - сказала сама себе эльфийка, прижимаясь к широкой груди Леголаса и, будто бы в последний раз, вдыхая его неповторимый запах. Она крепко сжала в руке кольцо, даже толком не рассмотрев его, а потом аккуратно положила в глубокий карман. Тауриэль не могла одеть его сейчас, попросту не имела права. Иначе Трандуил узнает о том, что сделал его сын перед отъездом в долину Имладрис, не в тот срок, в который было положено.
Все еще находясь в объятьях принца, Тауриэль закрыла глаза, представляя реакцию короля, когда тот услышит от них просьбу о благословлении их союза. Он, наверное, хмыкнет, а потом громко рассмеется, будто бы ему сказали невероятно смешную шутку или какой-нибудь полнейший, не имеющий ни грамма логики, бред. Это в лучшем случае. Что может быть в худшем – эльфийка даже предполагать не стала.
- Я люблю тебя, - тихо прошептала рыжеволосая, наконец, отстраняясь от Леголаса и вновь смотря ему в глаза. – Я подожду, тем более, ты прав, эта поездка не может затянуться слишком надолго…
Начало Четвертой Эпохи.
Он не вернулся. Не выполнил обещание. Остался там, когда так нужен был здесь. Ее сердце разрывалось от нескончаемой боли, а мысли были лишь о нем… Леголас… Выжил ли он в этой кровопролитной войне? Если да, то почему не возвращается? Как смеет играть ее чувствами? Прислал бы хотя бы одну малюсенькую весточку, и она бы избавила Тауриэль от сильнейших страданий в ее жизни. Или быть может, он погиб? Пал, сражаясь за свободу? Нет, она не переживет, если однажды ей доложат, что принц Лихолесья отдал свою бесконечно долгую жизнь за вольность народов Средиземья, за свой дом, за нее… Эльфийке незачем будет жить, пропадет смысл. Ее не удержит ни чувство долга перед королевством, ни даже надежда на отплытие в Валинор в поисках лучшей жизни… Лучшая жизнь была рядом с Леголасом, а теперь Тауриэль лишили ее.
Она стала другой. Это было заметно, хотя девушка пыталась всячески это скрыть. Ее горесть отражалась в глазах, присутствовала в каждом жесте и в каждом слове, но никто не смел спросить ее, в чем дело. Даже Трандуил, единственный король эльфов в Средиземье, не спрашивал, что случилось. Он лишь догадывался, и его догадки были определенно верны, но король ни с кем не делился ими, держа все свои мысли при себе.
Тауриэль не знала, сколько времени прошло. Да и важно ли это было для эльфа, чья жизнь исчисляется десятками тысяч лет? Время для бессмертных всегда было понятием относительным и не имело особого значения. Даже сейчас, проводя дни в ожидании сама не зная чего, Тауриэль плевать хотела на медленно сочащиеся сквозь пальцы время…
Наступила осень. Ветреная и сырая, не такая, к какой привыкли лесные эльфы. Эта осень олицетворяла Тауриэль. Прекрасная и холодная, как и сама эльфийка… Тауриэль жила словно в трансе все это время, все также командовала стражей Лихолесья, безжалостно убивала орков, что частенько устраивали набеги на лесное королевство, ела, пила, но не была собой. И, наверное, никогда ей уже такой и не стать, если рядом нет его – эльфа, которому она, кажется, не просто отдала свое сердце, а подарила душу…
Сегодня эльфийка не патрулировала лес вместе с остальными стражами, она просто гуляла по извилистым тропинкам, желая побыть наедине с собой. Тауриэль никто не осуждал за это, никто не стал спрашивать почему. Ей это было просто необходимо…
Она бродила по родному лесу несколько часов, а потом решила взобраться на скрипучую ветвь одного из деревьев. В руке Тауриэль держала кольцо, с которым не расставалась с того самого дня, как Леголас сделал ей предложение. С того дня она и не одевала его, даже, когда рядом не было ни единой живой души… Сегодня же ее непреодолимо тянуло увидеть, как бы смотрелось кольцо матери Леголаса на ее руке. Медленно Тауриэль надела кольцо на палец и вытянула перед собой руку, любуясь, как один единственный луч, что просачивался через кроны деревьев, отражается от драгоценного камня, создавая приятный глазу блеск.
Но через несколько секунд Тауриэль отвлеклась, смотря зорким взором сквозь тонкие пальцы своей руки, и где-то вдалеке заметила, как стражи, патрулирующие границы, окружили кого-то плотным кольцом…
Ей захотелось посмотреть, хотя это было совершенно не обязательно. Наверняка там был какой-нибудь орк, что отбился от своего стада и наткнулся на эльфийских воинов. Но тем не менее, Тауриэль ловко спрыгнула с дерева и помчалась к своим сородичам. Расстояние, разделявшее их, рыжеволосая преодолела быстро, даже слишком быстро, ибо она не была готова к тому, что увидела...
Леголас. Он стоял перед ней и смотрел в ее глаза с той нежностью, которую она не видела уже несколько лет. Он был так прекрасен, и так реален, что Тауриэль не смела даже глазом моргнуть, жадно рассматривая каждый сантиметр его фигуры...
Нет, это сон, наваждение, какие-то чары. Это не может быть правдой... В ее глазах застыли слезы, она еле-еле сдерживала ту бурю чувств, что разрывала ее изнутри. Тауриэль не могла позволить ей вырваться наружу, не сейчас, не когда вокруг столько свидетелей, столько любопытных глаз. Да еще и гном, сидящий на лошади... Стоп. Гном?!
Отредактировано Tauriel (02-02-2014 22:52:58)