Покрутившись пару секунд возле фонаря, Элрик понял, что часы он никуда не ронял. Но, чёрт побери, он же их даже не вытаскивал. Покраснев, словно рак, Стальной был рад, что сейчас он не находится в Аместрисе. Там бы о потере сразу бы кто-нибудь узнал, а там это бы дошло до ушей полковника. А там он бы лишился головы. И финансирования. Нет, сначала финансирования, а потом головы. Мустанг – это же тиран, он специально сделает так, чтобы Элрик хорошо помучился без денег, а потом уже убьёт.
Увидев прошедшую мимо девушку, Эдвард окликнул её.
- Вам что-то нужно? – хорошо, что девушка ещё была низкого роста – не пришлось задирать голову.
- Ну, понимаете, я в этом городе всего в первый раз, - пока девушка его внимательно слушала - Эдвард пытался нести меньше пурги. – И я потерял одну вещь, одну очень важную вещь, а без неё меня обещали убить. Или, точнее говоря, лишить финансирования, а потом уже прийти и добить, - почесав затылок, Элрик понял, что в ораторском искусстве он полный ноль. Огромный ноль.
- А вы когда её в последний раз видели?
- М, может, минут двадцать назад. Причём часы были на цепочке, и они были пристегнуты. Я проверил: они даже не вытаскивались – там даже проверять нечего, но я также проверял то, не могли ли они упасть в траву. Не падали. И их нигде нет.
- Может, вас обокрали? – с предложением девушки пришлось только согласиться. А иначе нельзя. – Точно, всё сходится, вас обокрали! – казалось, девушка даже была этому рада. А Эдвард просто стоял и всё ещё краснел. Казалось, он уже мысленно карает себя за то, что его убьют. А Мустанг может. Он даже обещал ему протез открутить. Вот это означало взбучку от Уинри.
- А к кому мне обратиться, чтобы мне помогли?
- Я вам скажу имя этого человека.
Человек, к которому обратился Элрик, сначала смеялся, а на вопрос о причине – промолчал, но пообещал, что направит его к нужному человеку. Нет, даже не направит, а человек сам его найдёт. И даже потом на него рявкнули и сквозь смех сказали возвращаться на то место, где он и «потерял» часы. Спустя некоторое время, Эдвард даже успел заскучать, но ему же обещали, что кто-то придёт.
- Блин, даже время посмотреть не могу, - раздражённо буркнул Элрик. Ещё бы кота сюда и можно было пнуть его ботинком.

Внезапно из растерянного подростка, который уже готов писать завещание и убегать в ад за все свои грехи, Эдвард превратился в весьма наглого мальчишку, чья гордыня затмевает чувство разума.
- Да, у меня тут часы украли. А без них мне голову свернут. Надо бы вернуть. Конечно, за определённую плату. Я тут даже готов всё своё финансирование, - Элрик осёкся, вспомнив про «больную точку», которая скоро вообще станет смертельной, - выложить. Или его остатки. Э, не имеет значения. Часы – это знак государственного алхимика, на них выгравирован герб фюрера Брэдли, они из серебра, плюс я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что там внутри, - возможно, что губа Элрика сейчас хорошо так увеличилась в масштабах, но что же поделать. Часы важны не только как удостоверение, но и вещь, позволяющая ему сохранить голову на шее, а также как памятка. Памятка о чём? О именно этом самом дне.
Вздохнув, словно «помощь» уже затребовала огромную сумму, Элрик принялся раздумывать и искать купюры. Лишь бы и они были целы. Нашарив свёрнутые в трубочку купюры, Эдвард успокоился. Теперь надо бы ещё и их не посеять.
- И ещё я не местный и буду рад за подсказку места, где как раз можно остановиться. И чтобы кормили хорошо, - вот тут Элрик просто был готов душу отдать – есть хотелось жутко, как и спать. Но ещё надо было найти часы. Или завалить просто этого человека вопросами, нагрузить заданием и красивенько свалить отдыхать. Желудок жаждет еды, а душа хорошего сна.
- И валюта? Как я понимаю, валюту Аместриса никто здесь не примёт? – перспектива заночевать на скамеечке из-за неподходящей валюты совсем не радовала. Да и без денег сейчас никуда. Вообще. А за красивые глазки и цвет волос никто бесплатно не прокормит.

Отредактировано Edward Elric (26-03-2014 12:53:12)

- Тогда я буду ждать, - часы ему нужны были срочно. Иначе без них из этого города не выедешь – дальше на границе вообще загнёшься. А в Аместрисе шею свернут. Легко и просто. Кивнув то ли в знак согласия, то ли в знак благодарности, Элрик сразу отправился на поиски банка. К удивлению, или к тому, чтобы развеять легенду о его топографическому кретинизме, тот нашёлся почти минут через десять. А вот тогда, когда он менял деньги, возникли проблемы. Служащий банка долго рассматривал валюту Аместриса, а потом даже хотел забрать деньги в качестве сувенира, но, наверное, всё-таки лицо Элрика «этоблинмоиденьгитынеобнаглел» помешало ему это осуществить.
А вот трактир порадовал. И цены порадовали, и атмосфера, и ещё то, что когда Элрик зацепился за дверную ручку и рванул рукав, никто особо и не пялился на протез. Хотя светил им Стальной конкретно.
За время беготни по Городу косичка довольно растрепалась, поэтому, вздохнув, пришлось пересобрать её и снова приняться за поглощение еды. Ел Эдвард много и плотно, поэтому потом уже оставалось просто сидеть и рассматривать пустые тарелки, развалившись за столом. Да ещё и клонило в сон его малость.

- М? – всё-таки задремал. Очнувшись от сна, Элрик сначала и не понял, что от него хотят. Хотя иногда это было и обычным повседневным состоянием.
- Да, они, - выхватив часы из рук мужчины, Стальной сначала попытался прицепить их обратно. Не удалось – часы выпали из рук и упали на пол. Шипя что-то  бранное, Элрик полез под стол. Часы упали прямо под ноги, поэтому достав их, Эдвард сразу проверил, на месте ли надпись? Хотя куда она могла деться? Разве что здесь есть тоже руко-задо-дельцы, которые спокойно смогли убрать надпись, а потом перепродать. Хотя кому нужна эта безделушка? От неё толк будет разве что в пределах Аместриса – там можно будет часы не только кому-то толкнуть, но ещё и выдать себя за алхимика. Элрика прямо аж покоробило от того, что кто-то может забрать его часы. Уже вылезя из-под стола, Стальной мысленно попытался сосчитать сумму, которую он наел. Озадачился. Хотя всё же решил, что сумма большая, а поэтому особо заморачиваться с подсчётами не будет. Пока ему не скажут сумму.
- Если найду того, кто их стыбзил, то руки отгрызу. Или попытаюсь. Но это же у вас типа закон: не выдавать друзей-коллег-собутыльников? Но ладно, всё это чушь, сколько я должен вам за работу?

- А ему разве кто-то подчиняется? - молодец, удивил. А ещё Элрик прекрасно понимает сарказм. Вот просто иногда местами великолепно. Хотя вот он не понимает эти громаднейшие расценки. Вот нафига так много за какие-то часы? Жлоб, проснувшийся в Эдварде, нашептывал ему перевернуть стол и убежать с часами. Хотя справедливость и совесть, ну или заноза в заднице, яро диктовали, что так нельзя и что нужно оплатить услугу. И всё же скрепя сердце Элрик выложил на стол эти несчастные сто пятьдесят золотых.
- А вот теперь мне нужно знать: кто это всё провернул. И да, за наводку, где этого прекрасного и ужасного найти, доложу ещё несколько золотых, - а вот это было, если честно, неточно, так как Элрику вполне хотелось зажлобить два-три золотых и дать меньше, чем нужно было. Ну что же поделать, если человек по природе своей жлоб?

Наверное, если бы в Аместрисе существовал какой-нибудь народ жлобов, то можно было бы точно сказать, что Элрик - это их прямой потомок. Да, сейчас его очень и очень душила жаба, за то, что алхимик так безрассудно потратил такую крупную сумму на какого-то выпендрёжника.
- Ах ты ж сволочь, - вздохнув, Эдвард скрестил руки на груди и, немного подумав, решил, что гонка по городу - это круто. А, по-моему, считал так не только он, но ещё и этот вор. Да, у Стального на языке вертелись слова похлеще обычной "сволочи", которую можно было услышать в любом тёмном переулке. - Ладно, можешь хоть подавиться этими деньгами. Хоть жаба и душит, но найденное из кармана в карман переложить - это ужас какой труд. И у меня есть ещё одно почти деловое предложение. Даже романтическое, если можно так сказать. А давай, блин, пробежимся по городу? А то у меня руки чешутся что-нибудь разрушить и на кого-нибудь потом всю вину свалить. Или у вас разрушать здания - это норма?

Если честно, то тогда Элрик еле сдерживался, чтобы не встать и показать, кто тут самый истеричный, самый вспыльчивый и вообще тот ещё параноик, но, блин, деньги. Он заплатил деньги и теперь вынужден строить из себя почти что солидного клиента. Боже, солидного. Как же это далеко от истины, ведь ещё капельку, и Эдвард бы показал, кто здесь сама раздражительность, хотя и сейчас он выглядит так, как будто прямо сейчас лопнет от возмущения.
Город навсегда останется для него тёмным пятном, и Алхимик навсегда запомнит, что вот в этот город он больше не ногой. Мало ли, вдруг его ещё раз обчистят? Неет, больше он не попадётся.
- Это кто здесь ещё ребёнок! Харе мне тут мозги парить! - конечно, на языке крутилось что-то менее цензурное, но сказать это прямо здесь и сейчас означало навеки остаться в глазах мастера-вора капризным ребёнком.