Что движет всем живым на этой планете? Желание выжить? Не совсем. Инстинкт размножения? Нет. Голод? Снова мимо. Самая главная эмоция, стоящая  у истоков всех иных чувств и ощущений — страх. Да-да, вы не ослышались. Именно страх, и ничто другое,  кроме него. Кто-то может возразить — а как же любовь? а любовь, дорогие мои, как ни что другое состоит из одних только страхов. Страх за близкого человека, страх одиночества, страх оказаться не таким, как все, страх не оставить после себя и следа на этой земле, страх быть не принятым обществом, да мало ли чем ещё. Так что если уж самое светлое и воспеваемое людьми чувство построено на страхе, стоит ли говорить об иных чувствах и мотивах поведения?

Так вот,  а никто не задумывался, что случиться, если страх оборотить против страха? Что произойдёт? Старое-доброе «минус на минус даёт плюс»? Или это будет страх столь глубокий, что с трудом подастся исследованию? Вопрос серьёзный. И именно им задался в один прекрасный день клоун-принц преступного мира, решив, как всегда, подать эту тему под самым несерьёзным соусом.  Только этот человек мог обращать такие вещи в шутки и наоборот — нет ничего веселее игры с огнём. И человеческими слабостями, конечно.

Стоя в будке телефона-автомата с прижатой к уху трубкой, Джокер вертел в руках плотно закрытый сосуд с  разбитой ампулой внутри, на стенках которой были следы зеленоватого вещества, а на донышке и вовсе набралась целая капля. Пока это всё, что  смогло попасть в его цепкие пальцы. Но для злодея такого уровня, как мистер Джей, этого было более чем достаточно. Ибо злодей такого уровня имел достаточно связей, чтоб найти необходимого специалиста, и достаточно денег, чтобы подкупить самых неприступных и честных. Клоун не сомневался, что есть такие суммы, которые могут заставить замолчать поборников чужой морали, как и наоборот, развязать чьи-либо руки. Дело только в количестве нулей. 

Гудки, казалось, длились бесконечно. Что,  Пенелопа всех секретарш поувольняла? Дождавшись наконец ответа, преступник сунул  колбочку во внутренний карман и облизнулся, приготовившись говорить. Удивительно, когда он не паясничал и не ёрничал, голос его становился приятным и лишался скрежещущих металлических ноток.

— Доктор Янг, добрый вечер. Вас снова беспокоит  ваш старый друг, Джек Уайт.  Я хотел бы  открыть новый проект, — Джокер переложил трубку  на другую сторону и зажал её плечом. — У вас в больнице же числится некий Крейн? Да-да,  профессор, если мне не изменяет память? Да-да, я это и имел в виду. Спасибо. О деньгах не беспокойтесь. Конечно-конечно. Когда? Нет, не стоит, я перешлю Вам бумаги в скорейшем времени. Нет, об этом не беспокойтесь. Ещё раз спасибо, до скорого.

В трубке послышались гудки и  Джей повесил её на рычаг.  В нетерпении потирая руки, клоун хихикнул, погружаясь в свои мысли. Одна деталь головоломки встала на своё место. Осталось добыть сложнейший элемент и шестерни завертятся, приведя в  движение механизм, о разрушительной мощи которого одному богу известно. Ну, может дьяволу ещё, но это обычно мало кто  берёт в расчёт.

Паяц н адвинул шляпу на глаза и поднял воротник повыше. Самое время покинуть телефонную будку и  удалиться в темноту.  Ему предстояла ещё одна встреча вдали от любопытных взоров.

Зима в этом году выдалась тёплой. Будто бы предвидя "знаменательную дату", природа решила забыть  о рождественском настроении. Дождь, ронявший редкие тяжёлые капли, теперь начал усиливаться. Тесные переулки ночного Готема заполнил шёпот ливня, убаюкивающий мирных жителей. Вода смывала следы дорогих ботинок удаляющегося человека с пыльных камней мостовой,  заслоняла  мутной пеленой пространство, укрывала и потворствовала недобрым делам.  И кто сказал, что стихии чуждо человеческое?