Вот странная штука эта ваша жизнь.
Она много раз бросала Годрика по всему свету, несколько раз он, даже будучи человеком, обнаруживал себя совершенно в неожиданных местах, абсолютно забывший, как смог там очутиться. Но на то были веские причины, и если не предыдущий вечер, то уж утро он помнил очень чётко.
Сейчас… Всё было очень странно.
Вампир, возрастом чуть более двух тысяч лет, не переносящий солнца, испытывающий жажду, - крови Годрик не пил вот уже несколько недель, - он сидел в школьной столовой, и отчего-то очень внимательно изучал стакан с апельсиновым соком. Не помня предыдущих пары дней, и с весьма хмурым видом, стоит отметить; что более странно, его не покидала мысль о том, как надоел этот сок – в Японии, дескать, нет ничего натурального, и сначала так ему понравившийся, буквально за пару месяцев он успел значительно приесться.
Как и кровь его однокурсницы, что предоставляла собственную шейку под клыки с самого первого дня их знакомства. Без внушения не обошлось, конечно, но его-то как раз было самую малость: Киоко, - или как там её? – сразу обратила внимание на него, как и многие другие, и даже оказалась носителем группы крови, что этот вампир обычно предпочитал… Но она была слишком навязчива, излишне суетлива, и, по началу даже понравившаяся, уж слишком неестественна. Как это дурацкий апельсиновый сок из бумажной коробки.
Она слишком быстро надоела.
- Так много странностей! – не успел он опомниться, как за пару столиков от него пристроилась стайка студенток, скорее всего первокурсниц. Годрик спиной ощутил направленный на его спину взгляд, и изо всех сил попытался притвориться мебелью: как бы он ни хотел, европеец, студент по обмену, он не мог не вызывать к себе интереса, если речь действительно заходила о странностях, - Эти студенты по обмену… Если не супер-милые, - коллективный девичий выдох, и очередной массовый взгляд в его сторону, - То супер-умные, - память не могла подсказать хоть парочку умников, что переводились в «Кэнсэй» в последнее время, - И всё как раз когда кто-то начинает избавляться от старшекурсников. Прямо при нашем кампусе!
- Мама сказала, что ректор отговорил забирать меня с братом из общаги, - в диалог вступила более тихая и спокойная товарка первой студентки, - Дескать, ситуация под контролем. Убийства не убийства вовсе, а всего лишь несчастные случаи.
- Бред! – слово взяла всё та же студентка, начавшая диалог о странностях в Нисиномии, - Ребята умирают от потери крови, и даже самые серьёзные говорят о всякой мистике... Даже о вампирах… - девушка на миг останавливается, и, мечтательно вздохнув, продолжает, - Вот так и понимаешь значение этой фразы, «Сомнительная радость». С одной стороны – вампиры в их трагичном образе, которые вынуждены существовать за счёт чужой крови. Готичные, вечно печальные, и такие прекрасные… - она опять мечтательно вздыхает, и Годрику кажется, что она выражает общую мысль, - С другой – кому хочется умирать молодым?
Девушки одобрительно зашумели, будто подруга выразила их собственные мысли.
«Ох уж мне эти гротескные представления о нашем брате! Спасибо, хоть, что не вспомнили вампиров из этого глупого девчоночьего фильма, что на солнышке блестят, что бриллианты…»
В это момент будто кто-то дал Годрику очень звонкую отрезвляющую пощечину.
«Стоп. Тут кое-кто должен сейчас очень красиво гореть…»
Желудок совершает радостный кульбит, норовя выпустить наружу выпитое и съеденное вампиром накануне.
… и когда лучи редкого и холодного, но всё же солнца, на несколько мгновений выглянувшего из-за туч, ласково касаются бледной руки, вампир выдыхает – с облегчением, но куда большей озадаченностью. Это похоже на культурный шок – не видеть дня две тысячи лет, помня, как горят тебе подобные, мгновением помедлив на рассвете, и не умирать, сейчас, сидя среди людей в полдень. Не шокировать остальных кровавыми слезами, и не испытывать потребности провести весь день в спячке.
Мозг активно заработал, и если бы это физически было возможно, даже бы у этого старого вампира пошёл бы пар из ушей от колоссальных объемов информации внезапно снизошедших в его сознание.
Годрик определённо был собой, отчётливо помнил последние часы, проведённые в Далласе… Но в месте с тем, он собой, в традиционном понимании, не был. Вампир, пьющий чужую кровь, имеющий слабость к серебру, он, вместе с тем, спокойно существовал среди людей, и не боялся ходить под солнцем. Помнил, как тяжела была его судьба, и как много жизненных уроков он пережил, сколько потерял, и как много приобрел; при этом его мотивы и цели сейчас были совсем иными… Да и думал он иначе.
- Охххм, - он отставил поднос, и, схватив сумку с курткой, – негоже еще демонстрировать, что ему и холод нипочём, - очень быстро направился к выходу из злосчастной столовой. Даже немного быстрее, чем это сделал бы обычный человек.
«Мне надо на воздух».
Память, что удивительно, весьма послушно рассказала ему о том, как он оказался в этом месте.
Годрик приехал и в скором порядке поступил в «Кансэй Гакуин» по приказу Нэн Флэниган – странная активность новобращённых в том секторе требовала, как она сама выразилась, «Твердой руки и опыта в воспитании трудных подростков».
Убийства начались уже потом – либо его появление как-то активировало молодых вампиров, побудило к агрессии, либо это действительно было какой-то роковой случайностью.
Ну, или просто кто-то из них свихнулся. Так случается, когда в одном гнезде слишком много вампиров.
Что странно - стечением обстоятельств, времени заняться непосредственно расследованием убийств у него почему-то не было.
«Звучит как лишний повод прогулять… Что там у меня?» - вампир рассеянно прошелся по отросшим волосам пятернёй, - «Историю Средних веков?».
Криво усмехнувшись, Годрик всмотрелся в небольшие группки студентов, то слоняющихся без дела, то куда-то торопящихся.
«Какова вероятность того, что среди них окажется кто-то из моих?»
Тем временем ноги сами повели его в сторону ближайшего здания – инстинкт, более двух тысяч лет уберегавший его от солнечного света, - в конкретный момент даже столь убогого, - было побороть не так уж и просто. Годрик, вместо того, чтоб радоваться тому, что теперь днем прятаться необязательно, всё равно не хотел искушать судьбу, и долго бродить при свете.
«Опять же, какова вероятность того, что я наткнусь на кого-то из своих, и попробую выяснить его причастность к тому беспределу, что тут творится? Если это один из тех, новорождённых, у него будет очень мало шансов против меня… Даже теперешнего», - зайдя внутрь, вампир нервно отдернул ворот рубашки двумя пальцами. Несмотря на то, что он мог ходить днём, полной силы не ощущалось: Годрик чувствовал себя слабее обычного.
«Кстати, вчерашний урок физического воспитания тоже был беспардонно прогулян. Что-то мне подсказывает, что нужно зайти к преподавателю и объясниться, чтоб мне не влепили очередной пропуск».
look at me now
Отредактировано Godrick (26-06-2014 06:58:21)