Для всех Валентин был мертв, оставался при этом легендой, героем сказок, которыми пугали маленьких детей. Ходили слухи, что он жив и преследует свою жену, надеясь отомстить ей за предательство... Ну и что за абсурд? Он любит Джослин и не собирается ей мстить! Он хочет вернуть ее, убедить в том, что она заблуждалась - с их сыном все в порядке, даже лучше, чем с любыми другими детьми!

Валентин следил из окна особняка Вейландов за тем, как его "сын"... Играет. Если быть до конца честным, эксперимент над сыном Эрондейла казался ему провалившимся. Ну, объясните, какой из этой размазни вырастет воин? Научить драться? Его научат. Но кто внушит ему справедливые идеи? Кто внушит ему идеологию отца? Он вырастет слишком эмоциональным. Недаром его мать была законченной истеричкой, не сумевшей доносить в чреве собственное дитя. Покончить с собой? Шутка ли?
Валентин раздраженно задернул портьеру, не дававшую солнечному свету проникать в библиотеку этого, почитай, вымершего, но крайне гордого семейства. Стеллажи, стеллажи, стеллажи - целый мир откроется нефилиму, который прочтет хотя бы сотую долю здешних сочинений. Молодой человек провел кончиками пальцев по составленным идеально ровно корешкам. Этот совсем обтрепался, а этому... Этому не больше десяти лет. А это... Что? Серьезно? Валентин усмехнулся. Поваренная книга? И бывает же так. Он протянул руку к фолианту, чтобы вытащить его с полки и пролистать - просто из любопытства, а не из любви к экзотической кухне. И только коснулся указательным пальцем корешка, как в дверь громко постучали. Того, кто подошел, Валентин бы услышал - а значит, это Аларик, охранявший своего командира пуще любой святыни. Моргенштерн убрал руку от книги и быстрым, но бесшумным шагом направился к просунувшейся в двери морде.
- Ну, что еще, мой друг? - натянув на лицо маску дружелюбия, нефилим обратился к стражу.
- Ваша жена, сэр, Джослин... - не успел наемник договорить, как Валентин вцепился ему в воротник. Костяшки сильных пальцев побелели - казалось, кожа вот-вот порвется. - Что?!
- Она нашлась! - Валентин выпустил нефилима и глубоко вздохнул. - Где?..
- Мы не знаем точно... - молодой человек направил на служаку пристальный взгляд черных глаз. Его вкрадчивый голос пугал втройне сильнее, чем яростный крик: - Что значит, "не знаете"?
- Она была замечена в двух разных концах земного шара, - торопливо объяснял Аларик. На вопросительный взгляд командира поспешил уточнить: - Одновременно, сэр.
Моргенштерн сориентировался в ситуации довольно быстро: направил своих самых талантливых и самых верных людей в так называемый Бикон-Хиллс, какой-то американский городишко. А сам, в одиночестве, отправился в Ирландию, до сих пор приписывая сбежавшей супруге давно исчезнувшую сентиментальность.

Благодаря порталу, Валентину удалось переместиться в один из приморских городков Ирландии, божественная красота которой воистину завораживала. Надев людскую одежду и оставив свое оружие у помощника, Моргенштерн взял с собой лишь стило - и направился по указаниям одной ведьмы и многочисленных (если это слово применимо к Ирландии) свидетелей.
Маленький домик. Абсолютно обособленный. Как мило.
Валентин улыбался, когда чертил открывающую руну и запирал за собой дверь.
А здесь довольно уютно. Только... Моргенштерн наморщил нос - ужасный бардак! Но вниманием охотника быстро завладели некоторые детали, сперва бросившиеся в глаза. Какие-то баночки, скляночки, котелки и различные магические ингредиенты - но раньше Джослин не колдовала! Это считалось постыдным - а она такая гордячка! Странно...
Но вот, за дверью  послышались шаги. Валентин весь подобрался. Открывается дверь и - первая ее реакция - шок, испуг, желание убежать - Валентин поднимает руки вверх, ладонями к рыжей и умоляющим тоном просит: - Не убегай, прошу тебя! Я пришел поговорить! Со мною никого нет - ты в безопасности!
И только Джослин замешкалась, как приветливое выражение сползло с лица ее мужа. Она бы не медлила.
Он напряженно произнес: - Ты не Джослин.

Отредактировано Valentine Morgenstern (14-08-2014 21:24:56)

Валентин никакими действиями не выдал своего разочарования, которое, однако, явно выразилось в его взгляде. Он посмотрел в сторону и закусил нижнюю губу. Ужасно! Удача снова и снова отворачивается от него! Джослин, Белая книга, Чаша Смерти, снова Джослин... А не замкнутый ли это круг? Или в этот пазл добавятся новые детали? И что он опять упустил?
- Ой, да перестань... А как же непреложные законы гостеприимства? - все-таки мастерски добавив в голос тонну тягучего разочарования, Валентин посмотрел на то существо, что сейчас явно приняло облик его жены. Он был настолько самоуверен, что посчитал - жена не предаст его, однако... - Как бы там не считали, я отлично знаю Джослин - она бы напала, не медля. Ни секунды не медля.

Сделал один шаг навстречу и замер.
- Больше боли мне уже никто не причинит, - Валентин посмотрел исподлобья на... Ладно, условно это можно было назвать "Джослин". Если бы не та яркая ошибка, Валентин никогда бы внешне не отличил эту Джослин от своей. Впрочем, было что-то во взгляде... Но, если бы он не знал о том, что это всего лишь личина, то и не заметил бы. Не иллюзия, а личина. О, ангел, как он устал. Ему сколько? Всего двадцать три, а он уже чувствует себя стариком. Примитивные только жить начинают, а охотники уже считаются матерыми в этом возрасте. Разве не обидно? Еще как обидно.
- Я не уйду, пока не услышу объяснений. Кто ты на самом деле? И кем приходишься моей жене? - Валентин медленно подошел к Джослин и остановился лишь тогда, когда оказался на расстоянии, идеально подходящем для удара. Интересно, ударила бы Джослин? Скорее, ранила бы, чтобы дать себе время убежать. А у этой подделки уже затряслись руки. Валентин решил нанести удар исподтишка: - Ну, давай, не хочешь говорить, убей меня. Лиши изуродованного сына отца, сделай малыша сиротой! Ведь родная мать уже отказалась от него!

Клинок упал к его ногам, обиженно звякнув. Валентин осторожно наклонился за опасным оружием, а когда выпрямился, перед ним уже стоял другой человек. То есть, не человек, а кто-то... Кто-то или что-то. Ростом она был намного меньше Джослин, а также черты лица были тонкие, но мягкие. Волосы совсем темные, как и глаза. И взгляд... О, нет, Валентин терпеть не мог этой жалости и сочувствия! Молодой человек отвернулся и отбросил от себя клинок, который в его руках становился самой Смертью для всех, кто был неугоден владельцу.
Главной задачей Валентина сейчас было не дать девушке скрыться. А также - расположить ее к себе, чтобы в дальнейшем завоевать ее доверие. Или еще что.
- Я вроде бы твой гость, - напомнил нефилим и посмотрел на девушку. - Может, перестанешь меня так... Разглядывать? А то я юноша стеснительный.
Взгляд Валентина скользнул по баночкам и скляночкам, в хаосе расставленном на столе - явно эта мадемуазель варила зелья. Молодой человек быстро отмечал про себя, какие ингредиенты были использованы колдуньей - ибо весь стол был завален ими в творческом беспорядке, разве что, кроме самых редких и самых ценных.

- Кому, как не мне, если вокруг нас на десятки километров - ни души? - абсолютно невинным тоном произнес Валентин, пальцем проводя по горлышку одной из баночек. Его мысль сейчас текла неторопливо, ибо все было продумало заранее, а сейчас оставалось только сделать определенные выводы, да и девчонка от него в любом случае не уйдет. Руна-ловушка - вещь надежная, но коварная, запирает обоих, до тех пор, пока снаружи ее не дочертят до отпирающей.
Моргенштерн с грацией танцора повернулся в сторону существа, носившего личину, верно, его бывшей жены.
- И все-таки "она", верно? - уточнил молодой человек, беззлобно улыбнувшись, ибо лишний раз его догадки нашли подтверждение. Вообще странно, что самые гнусные черты его характера и деятельности не нашли отпечатка на его лице, как это бывает со всеми людьми. Странно, да, но ему определенно нравилось - актерская и авантюристская натура Валентина вполне соответствовала внешности - он и раскаявшийся монстр, и любящий муж, и безэмоциональный ученый, и несчастный, но крайне строгий отец - это все он.

- А в чем я, собственно, виноват? - Валентин пожал плечами. Пока что ребенок рос вполне нормальным, ну, в его понимании. Все, к чему стремился гений Валентина - создать идеального нефилима - настоящего воина, который будет обладать сокрушительной силой, настоящим талантом игры на орудиях смерти, который ни на секунду не усомнится в правильности своих действий, не оступится и не сделает роковой ошибки Конклава - он не будет снисходителен. Ни на мгновение.
Моргенштерн с интересом смотрел, как светлеют глаза этого пока неведомого существа. Можно было и не гадать - в ней течет либо кровь нежити, либо кровь демона. Но о таком Валентин не слышал. Дети демонов имели ярко-выраженные черты оных - цвет кожи, глаза, количество пальцев или еще какие мутации... А она... И эта возможность изменить внешность. Явно не зелье - ибо морок спал, когда незнакомка занервничала. А значит, это исключительно ее способность. Нефилим смотрел на то, как глаза девушки постепенно светлеют, становясь серыми. Как мило.

Валентин успел сделать для себя некоторые выводы прежде, чем девушка успела загородить своим телом стол. Он неторопливо подошел к девушке, медленно, потихоньку - вплотную.
- Ну так, если знаешь, может, представишься? - воспользовавшись ее замешательством, Моргенштерн успел ловко схватить со стола одну из баночек с, судя по виду, практически готовым зельем. Осторожно повернул сосуд в длинных пальцах, рассматривая содержимое на свет лампы. Удивительно.
Если девчонка и испугалась того, что нефилим мог разбить склянку, то зря. Он собирался завоевать ее доверие, уважение, в общем, установить более или менее приязненные отношения, а не наоборот. Валентин поставил склянку на узкий подоконник и, в своем репертуаре, то есть, вполне уверенно произнес: - Теперь у меня есть ты. И, если понимаешь, чем грозит твой побег Джослин, то отправишься со мной по доброй воле. Сама знаешь, я не привык принуждать.
Моргенштерн обаятельно усмехнулся.