Тишину прорезает дребезжащая мелодия, в которой угадывается незатейливый мотив – и пустующие коридоры мгновенно наполняются школьниками. Обычно юные дарования идут кто-куда небольшими группками, но не в это время – время ланча. Большинство направляется прямиком в столовую, торопясь прийти пораньше, но всё же не все.
Например, Паркер, покинув класс одним из первых, пару минут дожидался у дверей своего друга.
– Чуть не попались! – с плохо скрываемым восторгом изрек он. Достаточно громко, чтобы перекричать окружающий их гвалт, но и не слишком, дабы их не услышал оставшийся в классе учитель.
Вообще Питер не был мастером списывания. Хотя бы потому, что всегда всё вовремя выучивал. Но сегодня у них была незапланированная контрольная по биологии, подготовиться к которой ему помешали… всевозможные обстоятельства. Ну вот почему преступникам не нужно ходить школу и учить уроки? Стоило всерьёз на это посетовать. Как ни парадоксально, но парню трудно было себе вообразить суперзлодея, озабоченного теми же рутинными проблемами. Взрослого – ещё куда ни шло. Но такого же школьника – нет-нет, это вряд ли!
Так вот, столкнувшись с очередной несправедливостью жизни в виде контрольной, Паркер не растерялся и организовал с Гарри чат. Тому как-то удавалось и без паучьего чутья не привлекать к себе внимания, но и у Пита было своеобразное преимущество – с самого начала учитель заставил его сесть на первую парту с краю. И поглядывал в его сторону крайне редко – больше следя за тем, чтобы с ним никто не мог поговорить. Невольный изгой общества… или не такой уж невольный? Как бы там ни было, это лишь помогло ему не отвлекаться, скоординироваться с другом и быстро найти все нужные ответы. Должно быть, и сам Гарри не заметил пробелов в его знаниях. Это было лучшему – расспросы о подобных «странностях», которые начались с Паркером после встречи с паучком, всегда немного напрягали. Хотя врать с каждым разом становилось всё проще.
В один момент учитель заметил подозрительное телодвижение Пита, когда тот слишком увлёкся перепиской, и в мгновение ока вырос у него за спиной. Интуиция забила тревогу почище, чем при встрече с бандитами, но одного привычного движения рукой хватило, чтобы прилепить смартфон к парте снизу и продемонстрировать пустые руки.
Ранее учебные моменты не вызывали в нём такого азарта, так что к концу урока Паркер сиял и был горд собой. Даже не обратил внимания на ленивый тычок в спину от Флеша, которому, в общем-то, было плевать и на саму контрольную, и на успешность её написания. Не итоговая ведь неделя, во время которой его порой всё же одолевало маниакальное намерение подружиться с Питером. И, честно говоря, в такие моменты желание избегать встречи с ним только усиливалось.
– Ты всё успел дописать? – поинтересовался Паркер, когда они с Гарри неспешно направились к своим шкафчикам, чтобы оставить учебники и пристроиться к изголодавшемуся потоку школьников. Он не всегда был таким занудой, но сейчас его мысли всё ещё витали где-то в классе.

– Да брось! – отмахнулся Питер, услышав про пай-мальчика. «Я бы посмотрел на его лицо, если бы он поймал списывающим меня!» Настроение лёгкого бунтарства не спешило отпускать, однако развивать эту тему вслух он не рискнул. На самом деле, его пугало такое развитие событий. Увидеть в глазах учителя разочарование, быть публично уличённым во лжи… брр! Мороз по коже! Но тем больше азарта он испытывал в процессе – такова обратная сторона медали.
Дойдя до шкафчика, парень сложил учебники и не удержался от тихого вздоха, услышав от Гарри очередное упоминание отца. Тот никогда не говорил о нём что-то хорошее. В лучшем случае – отзывался нейтрально. Но Паркер понимал, насколько тот ему небезразличен, и каждый раз искренне сочувствовал.
«Дурное влияние?» – со смесью смущения и беспокойства слушал он его дальнейшие слова. В нём постепенно просыпалась совесть, временно заглушённая духом авантюризма. Конечно, только натуральный ботан мог переживать из-за подобной мелочи, но у Питера были и другие мотивы опасаться переборщить с несвойственными ему прежде поведением.
– Нет, ну что ты, я-а только пару определений подсмотрел, – со смешком улыбнулся он. Ему вовсе не хотелось выглядеть в глазах друга таким уж безупречным, но вот прежним – очень даже. Так что порой приходилось привирать даже в таких вещах, как несчастное списывание.
– Но, знаешь, а мне понравилось! – а вот в этом он уже был искренним на все сто. – Для первой попытки неплохо же? «Только это не совсем твоё влияние…»
Словно уловив его мысли, Гарри решил резко сменить тему и заявил, что вообще не собирался сегодня разговаривать с другом. В ответ на изумлённый взгляд (хотя в действительности Паркер и ранее заметил промелькнувшее в их отношениях напряжение) Осборн выхватил у одного из проходящих мимо школьников газету и буквально ткнул разворотом ему в лицо. Оттуда на парня смотрел снимок Человека-Паука. «Эй! Зачем его отразили? Да ещё и наклонили... я же ровно снимал!» – промелькнуло у него в голове прежде, чем из груди вырвался тяжкий вздох.
Затем перед его взором возникло возмущённое лицо Гарри, и Питер предвидел, что попытки отложить подобное выяснение отношений в максимально далёкое будущее в следующую секунду будут уже бесполезны.
Неоднократно в нём возникал соблазн открыться другу. Но всякий раз мешали всевозможные обстоятельства, начиная, конечно же, с мысли, что это всё же не лучшая идея. Но даже когда «не лучшей идеей» ему начинало казаться обратное, в дело вступали прочие факторы, наиболее значимый из которых заключался в том, что Паркер уже соврал, и, открыв сейчас правду, выставил бы себя обманщиком и нарвался на ссору. По крайней мере, ему всё представлялось именно так. А потерять дружбу с Гарри было для него слишком страшным риском… так что он продолжал молчать и надеяться когда-нибудь встретить «более подходящий случай».
Но пока было чем дальше – тем хуже.
– Нет… Гарри, я не забыл… просто… – парень сцепил руки, но затем попытался нашарить оправдания в карманах. – Просто это теперь моя работа! Прости, прости, я не хотел так… кидать тебя. Я это вовсе не потому, что… не потому что работа для меня важнее, чем дружба с тобой, вовсе нет! – он почти умоляюще взглянул на него. Сейчас он не замечал даже толкающихся школьников, для которых они стали неожиданным препятствием посреди коридора. Только обиду в глазах друга и выпуск Дейли Бьюгл в его руках. – Просто понимаешь, только так я… только так я могу хоть чем-то помогать тёте. И, пусть мне платят не очень много, но это… всё равно намного лучше многих других вариантов!
Может, не совсем честно было оправдывать тайное геройство финансовым положением (тем более, что в теории оно могло бы приносить куда больше доходов) – но эти слова хотя бы не были ложью.
– Хэй, – он попытался улыбнуться и дотронулся до плеча Гарри. – Давай я помогу тебе! Скоро ведь начнутся контрольные, а я уже «должен» тебе несколько подготовок, – улыбка выходит виноватой. – И я… давай встретимся! Когда хочешь! Я приду… только… не надо так смотреть!
Каждое слово давалось ему с неимоверным трудом. Говоря всё это, Паркер в то же время осознавал, что может в очередной раз подвести. Он ведь не сумеет заставить себя закрыть глаза на очередной побег какого-нибудь суперзлодея или беспорядки и снова так не вовремя пропадёт.
Самым неприятным в этой ситуации было то, что скорее всего, об этом подозревал и Гарри.

А ведь это даже не было манипулированием. Или, во всяком случае, происходило подсознательно на полном автоматизме. Питер прежде не прокручивал в голове возможный оправдательный монолог, хоть и не раз думал о том, что тот неизбежен. Но в его представлении всё проходило куда хуже, отчего и размышлять на эту тему совершенно не хотелось. Как часто бывает с обманщиками, ему постоянно мнилось, что его словам не поверят. Что понадобятся бесконечные объяснения, доказательства, а на любой нестыковке его тут же подловят. Так что Паркер, не успевший ещё до конца осознать «свершение» этого нервирующего разговора, был готов продолжать говорить, когда внезапно обнаружил, что с виноватым видом на него смотрит не отражение в зеркале, а уже сам Гарри.
Видимо, его изворотливость выходила на новый уровень, ибо, судя по всему, парню удалось не только виртуозно оправдаться за полминутки, но и заставить друга усомниться в своих обвинениях. Уловив это, не верящий Паркер затаил дыхание, и тут же облегчённо выдохнул, услышав примирительную шутку о Пауке.
– Да, это точно, – Питер рассмеялся, не найдя больше слов. Он понял, что так боялся этого разговора, только сейчас, когда тот был позади, оставив послевкусие в виде лёгкого мандража.
Гарри извинился и похлопал его по плечу, но этот жест не успокоил, а лишь всколыхнул назойливое чувство вины, незаживающей раной ноющее где-то в душе с тех пор, как он «не стал говорить» другу о последствиях паучьего укуса, да и о нём самом. «И ты меня прости», – подумал Питер, смущённый столь успешным запудриванием мозгов (но вздумай Осборн повторить этот разговор спустя пять минут – результат оказался бы предсказуемым). Однако вслух он проговорил, всё ещё чувствуя растерянность, немного другое:
– Не извиняйся, всё в порядке. Я понимаю.
И под виноватой улыбкой проступила искренняя радость. Всё же избежать ссоры было приятно, и не только по причине самого факта. Гарри обычно не жаловался на недостаток проницательности и слишком хорошо его знал, чтобы не уличить все эти нюансы и колебания, реши провести допрос. Отчасти дружба, возможно, и затуманивала ему глаза, но Питер сомневался и в самом себе. Как долго он продержит язык за зубами? Сможет ли променять искренность на оправдания, когда в очередной раз увидит этот взгляд а ля «я тебя насквозь вижу и не поведусь», к которому Осборн любит прибегать, правда, затем, как и в этот раз, всё же сдаваясь под напором ловко перемешанных с искренним переживанием отговорок? И, надо признать, даже слишком ловко для того, кто действительно испытывает угрызения совести. Всё реже, но тому виной насыщенная приключениями жизнь, в которой остаётся мало времени на проблемы с обидой друга… да и на него самого, судя по всему. «Но теперь-то я точно приду! Железно», – пообещал сам себе Паркер, поймав себя на этой пугающей мысли.
По пути в столовую оба молчали, хоть им и удалось разрулить напряжённый момент буквально за пару минут так, словно его и не было. Питера поглотили размышления, а Гарри, возможно, всё ещё был немного смущён. Уже за столом оба словно вновь заметили друг друга, сидя напротив в окружении многочисленных школьников.
Осборн заговорил первым, предложив готовиться к контрольным вместе. Конечно, это была отличная идея! За исключением одной мелочи – сам Паркер с его безумным графиком, а вернее, его отсутствием, мог приступить к этой самой подготовке вовсе не в отведённые часы, как полагается прилежному ученику, а чёрт знает когда, включая глубокую ночь, – это уже как получится.
Но сообщать об этом Гарри он, конечно же, не стал, просто с энтузиазмом покивав и потупив взгляд, рассматривая содержимое своего подноса, на которое ранее он даже как-то и внимания не обратил.
Внезапно прозвучало имя Лиз. Подняв глаза, Паркер невольно повернул голову в её сторону, увидел девушку в окружении подруг и вздохнул.
– Это уж точно, – с трудноуловимой иронией подтвердил он, не видя, честно говоря, особой разницы в степени сложности цепляния девушек где-либо.
– Пригласишь её куда-нибудь? – поинтересовался он и, видимо, заставил своим вопросом вспомнить об обещанной тусовке. В который раз обещанной. Питер снова глубоко, но как можно незаметнее вздохнул, слушая друга.
– Так и знал, что если перестану носить очки, они войдут в моду! – прыснул он. – Но с линзами удобнее, – добавил на автомате уже серьёзнее. Ему не были нужны всё эти стёклышки, но внезапное исцеление выглядело бы слишком подозрительно. Иногда Паркер был перестраховщик.
– Гарри, это… это круто! – честно восхитился он предложению, мысленно желая всем возможным субботним преступникам попасть в тюрьму накануне и, желательно, без его помощи.
«Я точно приду! У Паука может быть, в конце концов, какое-то свободное время… отпуск!» – убеждал он сам себя, параллельно предвкушая, как может разозлить Гарри опозданием или, тем паче, отсутствием. Уж после сегодняшнего разговора он решительно не мог так поступить! Так что, очевидно, криминальный мир мог субботним вечером вздохнуть спокойно. По крайне мере, на уровне не слишком крупных злодеяний.
– Можешь не сомневаться, я приду! – с самым четным видом пообещал Паркер – в первую очередь себе самому, тем самым отрезая как можно больше гипотетических путей к бегству и сомнениям. Ему могло и повезти в кои-то веки. И потом – если не надевать в этот день костюм, не смотреть новости и не перехватывать полицейские сообщения – то уж почти наверняка!
От былого напряжения не осталось и следа. За болтовней время летело незаметно, и вот уже пришла пора возвращаться к урокам. Друзья неспешно направились к компьютерному классу, но ещё в коридоре Пит вдруг заподозрил, что занятие не состоится.
Поначалу ощущение опасности сбило его с толку и заставило запнуться прямо посреди разговора, отстав от Гарри на пару шагов. Прислушавшись к себе – ибо вокруг ничего странного не происходило, Паркер попытался сделать вид, что всё в порядке, и как бы невзначай оглядеться. «Что-то не так…» – билось в голове с учащающимися ударами сердца, но поделать он пока ничего не мог, вынужденно продолжая идти рядом с Осборном и постепенно теряя нить беседы. Почти придумав предлог исчезнуть, он услышал первый крик.
Нет, конечно, кругом без конца кричали, но этот был каким-то особо душераздирающим, отчего все постепенно приостановились. А услышав повторный вопль, даже замолкли, завертев головами в поисках его источника и прислушиваясь.
Тишину прорвал грохот, кажется, где-то впереди побежали…
А затем, не дав никому опомниться, из-за угла выскочил Ящер.
Он был явно зол и, в то же время, пугающе сосредоточен. Повернув голову в заполненный детьми коридор, он почти сразу встретился взглядом с тем, кого искал.
Надо отдать должное реакции среднестатистических школьников на появление в поле зрения здоровенного динозавра – в первую же секунду Паркера едва не сбил с ног стоявший впереди фанат физкультуры. Никто не потянулся к смартфонам – все в панике бросились врассыпную. Что было очень кстати.
Однако Питер, напротив, вначале слово прирос к полу. В его голове стремительно перестраивалась логическая цепочка: не потенциальный пожар в кабинете химии стал причиной его паучьего беспокойства – а взбешённый научный руководитель. Вот уж что куда страшнее!
Но, на секунду отбросив юмор, стоило взглянуть на ситуацию с трезвым прискорбием: мутировавший в агрессивного Ящера Коннорс умудрился вычислить в своём лаборанте врага, недавно не слишком удачного пытавшегося ему помочь. Это было понятно по одному его взгляду, отбрасывая размышления на тему «что тот забыл в школе».
Больше думать было некогда. Оглянувшись на Гарри, Питер сделал вид, что бежит за ним и махнул рукой, сам, тем временем, отстав от остальных и юркнув в один из пустых кабинетов. «Химическая лаборатория», – коротко окинув взглядом помещение, понял он. Юноша знал, что Курту нужен только он. Маска была в рюкзаке, а вот костюм частично уже на нём. Но времени на полное переодевание катастрофически не хватало – от нетерпеливого прикосновения приближающегося мутанта дверь слетела с петель.
Итак, парень обезопасил окружающих, отвлекая Ящера на себя. А вот теперь самое время было задаться вопросом и о дальнейшем плане…

«Зачем он пришёл? Он хочет меня убить. Нет. Монстр не полностью завладел им, где-то внутри он всё ещё…»
– Паркер, – полу-рёв прервал поток сумбурных мыслей. Ящер не спешил нападать, но и медлить не собирался. Должно быть, его немного отвлекла сама обстановка и этот напуганный школьник перед ним. Но едва ли он испытывал хоть каплю жалости. Напротив, именно на это он и рассчитывал, охотясь на Паука не в городе, а фактически заставая врасплох. Хотя тому ещё повезло – додумайся Ящер начать с заложников, ситуация могла ухудшиться в разы. Возможно, Коннорс действительно сохранял часть контроля над собой, намеренно не допустив лишних жертв… хотелось в это верить.
Постепенно вырисовывался какой-то план. Ведь Курт сохранял разум и мог воспринять доводы своего лаборанта! В теории. Нужно было срочно найти какие-то подходящие слова. Но когда Питер на мгновение оторвал от Ящера взгляд, невольно попытавшись нашарить их где-то в классе (а вы сами попробуйте блеснуть дипломатией, разглядывая разозлённого динозавра в паре метров от себя), тот напал, в два счёта оказавшись возле парня. Если бы не паучье чутьё, подобное ослабление бдительности стоило бы тому жизни. Вот так вот просто.
Но с Паркером просто не бывает.
– Некуда бежать, Питер? – а вот Ящера, похоже, тянуло поболтать. Конечно, едва ли ему сейчас приходилось хоть немного бояться какой-то букашки, только чудом уворачивающуюся от когтей. Трудно было представить, что небольшая инъекция способна так изменить человека, превращая в хищника, готового наслаждаться своей жестокой охотой. Впрочем, как и аналогичную ситуацию с ботаником, превратившимся в бесстрашного супергероя. Бесстрашного.
Можно было и не мечтать отделаться одними благоразумными словами. Паркер успешно уклонился от раздавливания, потрошения и прочих изводящих интуицию опасностей, но всё же был недостаточно быстр. Так что прежде, чем успеть разорвать дистанцию, он ощутил, как его ноги отрываются от земли – это лапа Ящера сцапала его за рюкзак, чтобы затем без малейших колебаний зашвырнуть в ближайшую стену. Та не выдержала столь бесцеремонного обращения и рухнула, подняв столбы пыли. Чихнув, Питер понял, что оказался в тёмной кладовке. Затем – что Ящер не спешит его преследовать. И, наконец, что у него появилось несколько секунд передышки, пока противник его не видит.
Вслед ему полетели химические реактивы, но он уже не сидел на полу.
– …калек и изгоев… я могу спасти… – доносилось со стороны кабинета. Ящер… оправдывался? Но парня лишь передёрнуло от этих слов. Блестящий учёный, который посвятил свою жизнь поискам спасения для инвалидов, и эта бешеная ящерица, первым делом решившая поскидывать людей с моста и затем разгромить школу своего лаборанта, попутно порвав того на клочки, – были слишком разными существами. И из уст последнего благородные мотивы звучали скорее как насмешка.
В ответ Ящеру, завершившему свою вдохновенную речь, прилетел кроссовок, зарядив точнёхонько по морде. А следом выпрыгнул и сам Человек-Паук. Теперь трудно было угадать под маской школьника и, в первую очередь, это было на руку ему самому.
Вместе с костюмом возвращалась и уверенность, хоть ситуация заметно проще не становилась. Однако она прояснялась, а дальнейшие действия хоть и состояли из импровизации, в целом всё же укладывались в рамки какого-то плана.
– Коннорс! Остановитесь! Послушайте! Это не вы! – нужно было как-то обездвижить Ящера, но тот с лёгкостью рвал паутину и слишком быстро перемещался, чтобы дать время основательно себя обмотать. Да и для разговоров было мало шансов, разве что для мимолётных реплик, по большей части уходящих в привычный паучий юмор.
Полетели парты. А ещё спустя пару секунд стена кабинета в очередной раз пострадала, став альтернативной дверью для Курта, который этим нехитрым манёвров сбросил с себя попытавшегося напасть со спины Паука. Разрушения были перенесены в библиотеку…

Каким-то чудом в этом хаосе умудрились пострадать лишь предметы неодушевлённые. По крайне мере, существенно. Услышав сирены полиции, Ящер вконец взбесился, в определённый момент всё-таки сумев вырубить своего противника. Тот отключился всего на несколько секунд, погребённый под завалом из книг, однако, придя в себя, он понял, что остался в одиночестве.
Возможно, Коннорс даже не понял, что был близок к успеху. Как бы Паркер не приободрился, включаясь в роль героя «спасителя школы» (хотя, судя по всему, на него, как обычно, повесят ярлык «разрушителя школы»), а всё же сил противостоять такому противнику он в себе пока не находил. Также он пока и сам не знал, что действие сыворотки Ящера подходит к концу, вынуждая того бежать с поля битвы, так что, поднимаясь в порыве преследовать его, он на мгновение задумался, а не заведёт ли себя в смертельную ловушку.
Продолжать бессмысленную драку совершенно не хотелось. Питер был измотан и шёл по следам мутанта больше из упрямства довести свою попытку его спасения до конца, нежели из побуждений здравого смысла. По пути он даже снял маску, пытаясь заодно отдышаться, благо, интуиция заверяла, что поблизости нет наблюдателей.
Монстр скрылся там же, откуда и вышел – в канализации. Остановившись возле огромной дыры в полу, Паркер осознал, что логическим продолжением его поисков будет спуск и дальнейшее блуждание уже по темным и узким проходам в одиночестве…
Он уже почти решился, как вдруг его пронзило мыслью – Гарри! Пропажу Питера Паркера могли бы и не обнаружить, если бы он до того не шёл со своим другом. Но тот же наверняка с ума сходит!
Питер вздрогнул. За всё это время он и не вспоминал о нём. Вообще вся обычная жизнь на миг отступила, не мешая сосредоточиться на Коннорсе и, в конце концов, спасении своей жизни. Но теперь вместе с воспоминаниями приходил и страх подвести друга, заставив зря переживать.
«Он мог подумать, что я остался из-за фотографий. В школе появился враг Человека-Паука и он сам. Только вот фотографий у меня нет. Не успел. Они… стычка происходила слишком быстро. Я спрятался… и… поцарапался, они меня чуть не задели!» – уже на ходу сочинял Паркер, дотрагиваясь до саднящей щеки.
А вообще вид у него был так себе для того, кто просто отсиживался в укрытии. Несколько царапин, не говоря уже об ушибах – но, к счастью, всё это можно более-менее замаскировать одеждой. Труднее будет успокоиться и скрыть то, что пятью минутами ранее огромный монстр пытался мимоходом оторвать тебе, именно тебе, голову. Или раздавить её. Впрочем, и это можно списать на шок. Ведь и одно то, что Ящер находился совсем близко и громил всё вокруг, уже достойный повод довести обычного школьника до такого состояния. Так что, вроде бы, особого повода беспокоиться об оправданиях не было…
Коннорс ведь никуда не денется? Вряд ли он попытается напасть снова так быстро. Можно успеть успокоить Гарри и сделать вид, что возвращается домой, в это время всё-таки повторив путь мутанта. Не стоило испытывать судьбу и ждать, когда тот решит напасть снова. Он ведь, скорее всего, знает, или без особого труда узнает, где Питер живёт, со всеми вытекающими.
Оказавшись в классе, с которого всё начиналось, Паркер нашёл свой рюкзак в кладовке и быстро переоделся. Не обнаружив поблизости зеркала, он понадеялся, что выглядит всё же недостаточно пострадавшим, чтобы его вздумали тащить в больницу. Впрочем, ему и не надо было показываться на глаза никому, кроме Осборна, как-нибудь понезаметнее отыскав того среди других – мельком он видел, что далеко не все ещё разошлись по домам, не говоря уже о полиции, оцепившей здание.
Хоть бы Гарри его понял…
И тут, заворачивая за угол с чётким планом выбраться через одно из окон с непострадавшей и, значит, не находящейся под пристальным присмотром частью здания, Питер чуть не налетел на него.
– О, Г-гари… привет. «Зачем я сказал "привет"?» Ты был тут? – Паркер округлил глаза. Нет, нет, его друг не мог видеть всего. Но… чёрт, он ведь полез сюда за ним и мог пострадать! А Питер даже не задумывался об этом варианте. «Я болвааан...»
– Ты в порядке, – полу-утвердительно выдохнул он и тут же крепко обнял друга, не дав тому и слова сказать. Его переполняло облегчение. Гарри чуть не попал в переделку из-за него, ведь один Ящер и ведает, как бы поступил, заметь его в разгар боя. На секунду Питер позабыл и о скорой встрече с Куртом, и о необходимости оправдываться, которая наступит через 3, 2, 1…
Но пробежавшая по телу дрожь напомнила, что расслабляться было рано: до хэппи-энда было ещё далеко.
«Соберись!» – приказал себе Паркер, отстраняясь и пытаясь унять разыгравшиеся нервы, на пару секунду обхватив себя руками. Как будто продолжал обнимать, только теперь себя самого.
– Прости, я тут… – неопределённый взмах рукой, – просто тут творилось нечто! Этот… этот Ящер! А потом… – И куда делись все его стройные оправдания? Сейчас, переминаясь с ноги на ногу и засунув руки в карманы, он импровизировал, припоминая сочинённую легенду. – Человека-Паук, и я подумал… сделать пару снимков, но… меня завалило. Немного! Книгами! Я в порядке! – поспешно добавил он. – В полном. Давай выбираться! «Скоро здесь будет полиция».

Отредактировано Peter Parker (27-10-2014 20:57:08)

Что-то было не так. Ещё идя по коридору в одиночестве, Паркер ощущал это. И дальше, в присутствие Гарри, его не покидала смутная тревога, ощущение неправильности происходящего. Но его мысли просто не могли зацепиться за все эти нюансы и туманные сомнения, он был слишком взволнован дракой, прошедшей и грядущей, слишком обеспокоен собственным успешным оправданием, чтобы обращать внимание на чужую ложь. Он даже не знал, что его заботит сейчас больше: то, что Ящер может напасть на кого-то ещё, или то, что его друг может что-то заподозрить. Всё это было так не вовремя, так неудачно! Как он мог так прошляпить момент, когда открыл личность врагу?! – так он думал о Ящере, и не подозревая, что это может оказаться меньшей его оплошностью.
Странно напряжённая мимика Осборна, его эмоции, которые поначалу тот довольно паршиво скрывал – всё это просто проскользнуло мимо внимания юноши. Даже слишком тёплый градус заботы в голосе его лишь успокоил, расслабил, заставил ощутить облегчение. Он сам позволил себе купиться на ложь. Да, он её совсем не ждал. Даже если бы заподозрил, что Гарри мог его видеть, то не подумал бы, что тот может подобным образом его разыграть. Это не вмещалось в его представления о дружбе, о самом Осборне-младшем. Он привык считать своего друга честным и открытым, по крайней мере, в общении с ним.
Но даже будучи неподготовленным, он мог бы что-то почуять, что-то уловить – однако предпочёл спокойствие подозрениям, неведенье правде. Он сразу отбросил всё, что не вписывалось в его представления о ситуации, и забыл, кивая в ответ на просьбу Гарри больше так не делать, устремляясь за ним к окну в столовой.
И стоя с ним уже на улице, успешно избежав встречи с полицией, он больше думал о своих дальнейших планах, нежели о том, что происходит здесь и сейчас. Он слышал разговор Гарри с отцом по телефону, но не слушал его. Тот был в целом вполне обычным, привычным – как и сочувственная реакция, безо всякого принуждения тот час отразившаяся на лице увлечённого совсем другим юноши. Если это и было лицемерием, то лишь отчасти, ведь он искренне желал бы другу избавиться от этих давящих семейных проблем. Он осуждал Нормана за такое отношение к сыну, пусть к нему самому тот всегда относился пугающе… то есть, лестно хорошо. Но все эти похвалы, как правило, звучали в присутствие Гарри, отчего всякий раз окрашивались смущением и неловкостью. Как будто Осборн-старший, в действительности, использовал Питера лишь как предлог мотивировать, а на деле – задеть сына.
– Знаю, – Питер понимающе дёрнул губами и коснулся плеча друга. Он мог сказать ему не извиняться за это, но вдруг вспомнил, что подобная фраза была присуще Норману. А сейчас лучше было его не поминать.
Кажется, Гарри был не в духе. Уж это Паркеру отлично запомнилось. Однако он списал всё это на неудачный телефонный разговор, и, конечно же, не придал иного значения. Даже не попытался. Просто его друг опять переживает из-за отца… печально, но, пожалуй, всё же не так печально, как если Ящер в этот момент наткнётся на какого-нибудь беззащитного человека, выместив на нём всю свою злость.
Мысли всё время перескакивали на Коннорса, так что, конечно же, услышав предложение подбросить его до дома, Питер помотал головой.
– Я не забуду, не забуду! – пообещал он. – Но сейчас я лучше пройдусь…
Его слова звучали вполне искренне. Пожалуй, прогулка сейчас была бы для него лучшим лекарством. Но, к сожалению, вместо свежего осеннего ветерка приходилось выбирать затхлую тёмную канализацию.

Занятия в школе отменили до конца недели. Это было только на руку Паркеру, за что тот даже мысленно поблагодарил буйствовавшего Ящера. К счастью, от его когтей никто не погиб, пострадали немногие, а сам учёный оказался под присмотром специалистов. Судя по всему, без повторных инъекций днк ящериц Курт сохранял трезвый рассудок и здоровый вид, вдобавок никому не выдав секрета Паука. Был повод вздохнуть спокойно! Правда, в лаборатории без него теперь будет пустовато… но была вероятность, что врачи, проводящие сейчас экспертизу, сочтут Курта неопасным без действия препарата, и сумеют уговорить властей его отпустить. Вот это было бы наилучшим исходом! А у Паучка мог бы появиться союзник…
Подтянув хвосты по учёбе, Питер воспрянул духом. Всё складывалось до безобразия удачно. Просто не верилось. Даже в субботу не пришлось надевать беруши и прятаться от всего мира в подвале, опасаясь услышать об очередной преступной группировке. На самом деле, у Питера была такая мысль, но он всё же не решился её исполнить. Так что просто занимался своими делами, украдкой поглядывая на часы и прося время течь чуть быстрее – пока криминальщина спит! Он даже не патрулировал город в этот день, зато прошлой ночью так дома и не появился.
– Гарри, привет! – перед выходом он решил позвонить. Спросить, собирается ли Гарри приходить. Просто как-то обозначить, что точно придёт, что не стоит рассчитывать вновь дожидаться его до окончания выступления. Он волновался. Отчасти это смахивало на паучье чутьё, но, конечно, дело было в другом. Дело было в том, что Гарри чуть было в нём не разочаровался. Чуть было не потерял веру. Чуть было не решил, что тот окончательно променяет его на работу.
– Ты собираешься на концерт? И я. И я скоро буду.
Питер нажал отбой и вдруг заметил, как его рука подрагивает. Да что с ним такое?! Зачем он только допустил все эти мысли о потере доверия и собственной ненадёжности? Не стоило придавать этому столько значения. Да, он чуть перегнул палку со своими геройствами, но теперь, теперь-то всё будет иначе. Теперь он, наконец, расставит приоритеты, перестанет забывать о друге.
Его взгляд упал на шкаф, в котором лежал костюм.
И, может быть, однажды скажет ему… этот случай в школе – неплохой предлог. Или плохой?..
Отчего-то от одной мысли о признании ему стало дурно. Всего на мгновение, но Питер почувствовал, что это плохая идея. Очень плохая, хотя раньше он думал о ней просто как о не самой удачной. Но ведь рано или поздно?.. Или он будет тянуть так до дурной бесконечности, когда всё всплывёт наружу совершенно случайно? «Я скажу, но просто не сегодня», – подумал он, обрывая все эти размышления. Это была очень удобная мысль, и, главное, всегда срабатывала.
Собираясь на концерт, он не стал следовать совету Гарри по поводу очков, мысленно усмехнувшись воспоминаниям об их шутке в столовой. А вот от куртки он не смог отвертеться, столкнувшись в дверях с тётей.
– Куда это вы собрались, молодой человек? – с притворным возмущением начала она, и прежде, чем опешивший Питер успел напомнить ей о концерте, о котором предупреждал заранее, перебила. – По такому ветру без куртки даже не думай выходить! И нечего закатывать глаза, знаю же, что вернёшься поздно, а там сейчас стынь. И шарф надеть! Простудишься же.
Пришлось повиноваться.
Выйдя за порог, Питер выдохнул облачко пара. У него даже возникла мысль вернуться, и захватить паучий костюм, от которого он сегодня решил отказаться. Ради Гарри. Ради самой идеи. И из юношеского упрямства, ставшего последней каплей, когда при взгляде на костюм у него вдруг закололо в затылке. «Чушь это всё!» – вскипел он. Надоело. Просто надоело трястись о том, что сегодня может что-то случиться. Да пусть случается! Скорее всего, это не паучье чутьё изводит его, а паранойя.

В клубе было людно. Это было видно и снаружи, где у дверей собралась целая очередь. Но Питер не спешил к ней присоединяться, так как билеты всё равно были у Осборна.
Он пришёл даже рано, только начали запускать.
Переминаясь с ноги на ногу, он уставился в телефон. Но в какой-то момент заметил, что его нервные блуждания кругами уже не выглядят обычной скукой. Это не было и волнением перед концертом. Он ощущал себя подавленно. Подавленно из-за того, что его изводила тревога, которую он всячески заглушал и на которую так раздражался, начиная с самого вечера. Поначалу всё было обычной паранойей. Но теперь…
Питер оглянулся на двери клуба, вздохнул, без энтузиазма покрутил головой, и снова уставился в телефон. На экране крупным шрифтом значилось «GAME OVER».
Юноша сглотнул и спрятал мобильник в карман. Что-то происходило. Или должно было вот-вот произойти. Это была уже не паранойя – паучье чутьё, только оно могло ТАК его взбудоражить.
«Я идиот. Болван. Кретин!»
Паркер сделал пару шагов и снова остановился. Ноги плохо слушались. Но виной этому было не дурацкое чутьё. А он сам. Тот, кто оставил костюм дома, и теперь вдруг осознал, что всем вокруг совсем скоро будет грозить смертельная опасность.
Что делать? Куда бежать?
Развернувшись, он изо всех сил помчался к остановке. Автобусы плохо ходят в это время. Да и пробки в этой части города не редкость. Плевать! Почему-то мысль о том, чтобы смотаться домой за костюмом, была первой, которая пришла к нему в голову и заставила действовать.
Но, оказавшись на другой стороне улицы, он остановился, вцепившись себе в волосы. Это было самым идиотским планом, который только мог прийти ему в голову! Вторым в списке безнадёжно критичных планов было путешествие домой на паутине, ведь от веб-шутеров он не сумел отказаться. Без маски и костюма. Правда, у него был шарф, которым можно было скрыть часть лица – и за это он мысленно восславил тётю Мэй.
Шарф был – а вот времени не было.
«Чёрт… Чёрт! ЧЁРТ!!!» – в такт его мыслям раздались взрывы. ВЗРЫВЫ! Бабахнуло так, что уши заложило. Прямо возле клуба. Где ещё стояли люди. Где он сам стоял всего полминуты назад. Где скоро должен появиться Гарри…
Затем откуда-то сверху зазвучал громкий, мерзкий смех. Так только дьяволы в фильмах ужасов ржут! Но всё это было вовсе не смешно, а чертовски страшно. Хуже, чем Ящер в школе! И совершенно непонятно. Питер задрал голову. Кто был этот человек в маске? С какого перепугу он вздумал напасть на клуб именно сейчас?
Был бы здесь Человек-Паук…
«Я Человек-Паук», – твёрдо проговорил про себя Питер несколько раз, как священную мантру, вопреки всякой логике перебегая обратно и спрятавшись от ржущего подрывника за одной из брошенных машин, которую испугавшийся водитель направил прямо в дерево, а затем бросил. Люди бежали, слышались крики, но хотя бы взрывы утихли. Впрочем, едва ли надолго.
Согласно третьему по степени безумств плану нужно было как-то отвлечь этого психопата. Отвлечь подальше от людей, а ещё лучше – от города. А совсем уж идеально было бы его вырубить. Но об этом Питер пока не мечтал.
Первым делом парень натянул шарф, закрывая половину лица. Хоть что-то… А затем достал телефон и набрал номер того, кого следовало немедленно предупредить не приближаться к клубу – номер Гарри.

Кругом творился хаос из криков и взрывов, но Питер отчётливо слышал гудки. Абстрагируясь от ситуации, ото всего. Мучительно тягучие. Гарри не спешил брать трубку, а где-то рядом могли гибнуть люди! Глупо было злиться за это на него, но парень не мог совладать с эмоциями. «Давай же, возьми эту чёртову трубку! Ну!» – он был готов кричать это вслух, когда, наконец, монотонные сигналы оборвались. И послышался смутно знакомый голос. Очень смутно. И только по смеху в конце Паркер догадался, что его обладателем был тот самый безумец в маске, громящий окрестности клуба.
Связь прервалась, и Питер, выглянув из-за машины, увидел, как неожиданный собеседник бросил что-то на землю. На сей раз, не бомбу – что-то небольшое.
Воспользовавшись тем, что террорист отвлёкся и отлетел, парень бросился к тому месту и в горстке обломков узнал телефон Гарри.
Он вздрогнул и вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. Разум отказывался участвовать во всём этом безобразии и сопоставлять факты.
Гарри повстречался с этим мерзавцем. Дом Осборнов… что ещё он говорил? Назвал мажором. Передал привет…
Гарри лишился телефона, но только ли?..
Что, если этот мерзкий шут..?
Питер и сам не заметил, как сжал кулаки, сотрясаясь от охватившей его ярости. Нет. Эта тварь не могла убить Гарри. Она даже пальцем его тронуть не смела! Как и всех этих людей!
Больше никаких пряток. Плевать на костюм! Когда-то он придавал школьнику уверенности в себе, недостающую смелость, но теперь всё это было не нужно – вспыхнувшая злость отлично справлялась и в одиночку. Главное – сила всё ещё была при нём. И, что тоже немаловажно, веб-шутеры.
Никто не обратил внимания на мальчишку, бесшумной тенью последовавшему на звуки новых взрывов. Его лицо было скрыто частично чёрным капюшоном, частично серым шарфом. Даже знакомые не признали бы его в этот момент, разглядев глаза, в которых поселился несвойственный Паркеру решительный взгляд. Если поначалу он и чувствовал растерянность, не зная, что ему делать без костюма и малейшего представления о происходящем, то теперь он ни на миг не сомневался в своих целях: добраться до наглеца, поймать и допросить. Он узнает, что тот сделал с Гарри, не дожидаясь появления полиции… сирены которой, впрочем, уже завывали где-то неподалёку. Но что она может противопоставить такому арсеналу и полётной штуковине? В лучшем случае – спугнёт бандита. Но этого никак нельзя было допустить! Не теперь, когда жизнь его лучшего друга вдруг оказалась под вопросом!
Спину террориста, в очередной раз залившегося жутким смехом после разрушения магазина, пронзил мрачный сосредоточенный взгляд. С крыши напротив за ним наблюдал странный паренёк в капюшоне. Впрочем, его вниманию подвергался не только этот кадр, но и разбегавшиеся люди, коих, благо, на улицах становилось всё меньше отнюдь не из-за его сомнительной меткости. Серьёзных пострадавших и убитых не наблюдалось, хотя бы на первый взгляд, а вот зданиям повезло чуть меньше. Но к чему и дальше испытывать удачу? Самое время начинать действовать!
«Эй ты, клоун!» – хотел было по привычке крикнуть Питер, но вовремя прикусил язык. Он был не в том положении, чтобы позволять себе привычный геройский балаган. Сейчас ему, наоборот, следовало привлекать как можно меньше внимания.
А потому, не дав преступнику как следует нахохотаться, он захватил его паутиной сразу с обоих веб-шутеров и, прежде чем тот успел понять, что за странный толчок в спину только что ощутил, с силой дёрнул на себя.
Тот оказался совсем не игрушечного веса, однако подлетел вверх как тряпичная кукла, спустя мгновение не очень аккуратно приземлившись рядом с «ловцом». Не теряя ни мгновения, тот оплёл его ноги паутиной, прилепил руки к крыше и затем прыгнул к нему, оказавшись угрожающе близко. Лицо незнакомца оказалось скрыто маской, но сейчас Паркера и не интересовала его личность. Только судьба Гарри. Задавать вопрос в лоб было слишком рискованно – тот мог запомнить имя, высветившееся на экране телефона, и сделать пару очевидных выводов. Но и особо поболтать не было времени.
– Вечеринка окончена, – и где только Человек-Паук подхватил такую серьёзность? – До меня дошли слухи, что ты напал на дом Осборнов. И прежде, чем отдать тебя полиции, я хочу спросить: что с Гарри Осборном? – Питер вовсе не кричал, но в его голосе прозвучала такая холодная ярость, что ему самому стало жутковато.