Представьте себе такую картину. Осеннее раннее утро. Легкий ветерок заставляет невольно ежиться от прохладных прикосновений своих невидимых пальцев, но первые лучи — еще согревающего, а не только лишь освещающего новый день — солнца одаривают приятными теплыми поцелуями. Опавшие сухие листья, заботливо укрывающие готовящуюся к зимнему сну землю, шелестят под ногами, шепотом напевая убаюкивающую колыбельную. Небольшой оазис почти нетронутой природы, чудом сохранившийся среди бетона и асфальта городской пустыни — Парк Грандвью в Питтсбурге, штат Пенсильвания. Сияюще-золотистый в тонкой паутине солнечного света. Умиротворяющий своей первозданной красотой в ярких красках октября. Казалось бы, что может испортить удивительную гармонию этого прекрасного места, призванного дарить покой и радость своим посетителям? А вот, к примеру, изувеченное бездыханное тело, расположившееся на одной из лавочек в тени увядающих деревьев и успевшее закоченеть к моменту своего обнаружения.
Клэрис показывает свое удостоверение стажера одному из полицейских, и тот, удостоверившись, что она из «своих», возвращает ей документ и жестом приглашает присоединиться к компании ранее прибывших детективов и агента. Девушка делает глубокий вдох и, осторожно приподняв ярко-желтую полицейскую ленту, черными печатными буквами кричащую о запрете пересекать огражденную ею территорию, оказывается на месте преступления. На достаточно обширном участке радиусом в несколько сотен метров от центра окружности — вроде бы еще пока не опознанного трупа — кропотливо трудятся пчелки из судебно-медицинской лаборатории в специальных защитных костюмах. Они аккуратно собирают возможные улики, тут же упаковывая те в прозрачные полиэтиленовые пакеты, и расставляют таблички с номерами в тех местах, где смогли что-то обнаружить. Группа из пяти человек в штатском окружает скамейку, где над жертвой с пинцетом склонился судмедэксперт в бросающемся в глаза белоснежном халате и стерильных перчатках. Холл пытается хотя бы краем глаза взглянуть на объект исследования, однако это не представляется возможным: уж слишком высокого роста заслоняющие обзор мужчины, и стоят они чересчур близко друг к другу. Чуть поодаль темноволосая женщина приобнимает за плечи другую — заплаканную блондинку в спортивном костюме, нервно вертящую в руках бутылочку с минеральной водой. Брюнетка стоит спиной к Клэрис, но ее силуэт в черном пальто до колен вдруг кажется ей знакомым…
— Агент Уилсон, сержант Бейли, — коротко кивает будущий агент ФБР, отвлекаясь от своих наблюдений и приветствуя знакомых ей мужчин в костюмах, поравнявшись с ними. К первому ее приставил помощницей начальник отдела Джек Кроуфорд, который занимался сейчас другим громким делом и у которого не было времени возиться еще и с какими-то там стажерами. А второй, собственно, и вызвал их в Питтсбург с утра пораньше в законный, между прочим, выходной; благо, Клэрис доставил по нужному адресу самолет бюро, а ее временный босс по счастливому стечению обстоятельств как раз находился неподалеку и успел появиться здесь еще до нее. Трое мужчин помоложе, которые также кивают ей в знак приветствия — помощники Бейли, но Холл даже не утруждает себя запоминанием их имен. Вряд ли им придется много контактировать, так что благоразумнее сосредоточить внимание на чем-то более полезном. — Дело рук нашего неуловимого парня, не оставляющего никаких следов? Опять другой способ убийства, другой тип жертвы, и только вырезанный номер на теле в качестве связывающей все подписи?
— Похоже на то, — невнятно отвечает Джеррард Уилсон, наблюдающий за работой эксперта, осматривающего труп. На мгновение он отрывается от этого занятия, чтобы отвести свою помощницу в сторону и мягко сказать: — Почему бы тебе пока не пообщаться с девушкой, обнаружившей тело?
— Я вполне могу справиться и с осмотром жертвы, Вы же знаете, — Клэрис хмурится и скрещивает руки на груди, собираясь настаивать на своем.
Она уже не первый день на стажировке в ФБР и не первый день работает вместе с агентом Уилсоном, который почему-то уж слишком по-отечески ее опекает, стараясь не подпускать к мертвецам. Может, это связано с тем, что его единственная дочь недавно вышла замуж за какого-то парня из Индии и уехала с ним на его родину, и Уилсон пытается вот такой «заботой» о своей подопечной компенсировать то, что ему не хватает его Сьюзи? «Можно подумать, я кисейная барышня какая-нибудь, которая тотчас же свалится в обморок при виде трупа! К тому же, сильно чему-то научишься, разглядывая одни только фотографии с места преступления», — с недовольством размышляет Холл.
— Это была не просьба, а приказ, Холл, — тоном, не принимающих никаких возражений, заявляет мужчина и разворачивается, чтобы вернуться к своей работе, но останавливается и все-таки добавляет: — На этот раз все намного хуже, чем в прошлых трех случаях. Так что… Иди лучше и помоги доктору Блум.
В любой другой ситуации девушка не успокоилась бы и продолжила спор, доказывая, что она полностью ко всему готова, однако фамилия, упомянутая агентом Уилсоном, заставила ее на этот раз отступить. И расставила все по своим местам. Доктор Алана Блум, точно! Вот почему женщина, разговаривавшая со свидетельницей, показалась ей знакомой даже при том, что Клэрис не могла видеть ее лица. Она была профессором, читавшим у них на одном из предыдущих курсов лекции по психологии. Которые, к слову, Холл посещала с огромным удовольствием, не пропуская ни одной. Она и мечтать не могла, что однажды судьба вновь сведет ее с любимым преподавателем (да еще в таких условиях — когда им предстоит работать бок о бок!), хотя и знала, что доктор Блум часто консультирует ФБР и помогает в составлении психологических портретов убийц.
— Доброе утро, доктор Блум, — подойдя ближе, девушка с улыбкой обращается к Алане. — Вы, наверное, вряд ли меня помните… Я Клэрис Холл, одна из многочисленных студентов, посещавших Ваши потрясающие лекции. Как же здорово, что мы с Вами будем заниматься вместе одним делом! — Клэрис в смущении прикладывает ладони к раскрасневшимся щекам. — Простите, я просто действительно очень рада возможности сотрудничать с Вами, несмотря на прискорбность обстоятельств, поспособствовавших этому. Кстати, что Вы думаете об этом убийстве?

Отредактировано Clarice Orsini (12-10-2014 22:39:08)

Клэрис пожимает Алане руку и согласно кивает, когда доктор Блум напоминает ей о том, зачем они находятся здесь — за сотни километров от теплой постели, в которой нормальные люди обычно в такое время еще нежатся субботним утром. Им нужно как можно скорее вычислить и поймать вводящего в ужас даже самых закаленных агентов убийцу, чтобы эти самые нормальные люди могли спать спокойно в своих домах, — и на выходных, и в любой другой день, — не боясь стать следующей жертвой.
— На первый взгляд кажется, что у этого убийцы нет никакого мотива, — задумчиво произносит Холл, анализируя сказанное консультантом ФБР и сравнивая ее предположения со своими собственными размышлениями. — Но разве существует хоть одно преступление без какого-либо повода, причины, толкающей на его совершение? То, что мы пока не понимаем, зачем он это делает, не дает основания считать, будто бы он убивает просто так. Даже если мы имеем дело с просто убийством ради убийства — это уже является мотивом.
Девушка делает паузу, чтобы собраться с мыслями прежде, чем продолжить озвучивать оставшиеся соображения насчет трех убийств, совершенных ранее, как они считают, тем же самым субъектом, что и сегодняшнее, четвертое. Ей всегда было непросто выступать перед большой аудиторией, состоящей из других студентов, а порой и преподавателей, страшно ошибиться и упасть в грязь лицом, но тяга Клэрис к знаниям, ее желание зарекомендовать себя с лучшей стороны неизменно давали ей силы бороться с любыми тревогами и сомнениями. Сейчас она не стояла за кафедрой перед десятками внимательных слушателей с докладом, однако от этого волнения не поубавилось. Знаете, как это бывает, когда мнение одного человека на порядок важнее мнения дюжин других? Еще с университетской скамьи Холл испытывала уважение и особенную симпатию к их преподавателю психологии, восхищавшему ее своей эрудицией и профессионализмом. А ведь разница в возрасте у них двоих — всего ничего, пара лет, и Алана Блум многого уже успела достичь, будучи столь молодой. Она стала образцом, примером, на который любознательной брюнетке хотелось равняться. Оттого так волнительно было делиться с ней своими предположениями. Клэрис ужасно страшила мысль о том, что она может сморозить какую-то глупость и разочаровать доктора Блум, с которой ей еще предстоит не раз пересекаться по работе и в случае неудачи — краснеть при этих встречах.
— То, что наш субъект ведет столь тщательный подсчет, тоже наталкивает меня на мысли о том, что он, возможно, попросту законченный педант. А может, эта нумерация — признак его гордости собой. Он клеймит своих жертв цифрами, словно ставит перед собой задачу увеличить их численность и не упустить из своего списка достижений ни одной. Мы определенно столкнулись с организованным убийцей, об этом говорит отсутствие не только отпечатков пальцев и следов ДНК, но и вообще каких-либо физических улик, позволяющих сделать зацепки. Вот только для меня до сих пор остается загадкой, почему он использует не более распространенную арабскую нумерацию, а римскую. Быть может, это еще один способ отличиться, а может, это и вовсе не имеет значения. Сложно сказать.
Холл открывает и начинает листать содержимое папки с отчетами и фотографиями с предыдущих мест преступления, то тут, то там испещренными маленькими цветными стикерами с рукописными пометками. Шелест бумаг умиротворяет, и пальцы уже не так дрожат от взволнованности, хотя мысли все еще представляют собой стаю неуловимых рыбок в неутихающем водовороте. Пытаешься поймать одну, но она выскальзывает и уносится прочь, подхваченная течением; почти ловишь за хвост другую — и она вырывается из рук, исчезая из виду.
— Могу я попросить Вас об одной услуге, доктор Блум? — захлопывает вдруг папку с делами Клэрис и умоляющим взглядом смотрит на Алану. — Я была бы весьма признательна, если бы Вы отвлекли на несколько минут агента Уилсона, чтобы я могла взглянуть на найденное сегодня в этом парке тело. Когда я работала с агентом Кроуфордом, он ничуть не возражал против моего присутствия на месте преступления и даже поощрял его. А мистер Уилсон… мне кажется, он пытается оградить меня от неприглядности смерти, и я ценю эту заботу как человек, но как будущему сотруднику ФБР мне, мягко говоря, слегка мешает отсутствие возможности лично осмотреть жертву и сделать выводы об убийце.

Клэрис задумалась над словами Аланы. Действительно, все эти убийства должно было связывать что-то, кроме субъекта, их совершившего, иначе ведь никак; во всех преступлениях есть хоть одна, а порой и несколько связующих деталей. И эта деталь определенно лежит где-то на поверхности, пока еще надежно укрытая от их внимательных взглядов. Как говорят — если хочешь что-то спрятать, не прячь вовсе. Холл по себе знала, что порой решение, казалось бы, сложной задачи оказывается самым обыкновенным, и ты думаешь о нем, непременно принимаешь во внимание и такую версию, но буквально сразу же отметаешь ее и усмехаешься: «Разве может всё быть настолько просто? Нет, нужно еще покопаться в фактах и найти скрытый смысл». Каково же простое решение в этом конкретном случае?
— В соответствии с отчетами о вскрытии, все порезы нанесены посмертно, о чем свидетельствует малое количество запекшейся крови вокруг ран. Если бы убийца мучил жертв еще живыми, то крови было бы гораздо больше. Ранения в основном резаные и колотые, края не рваные… такое ощущение, будто субъект использует тела в качестве тренировочных манекенов. И, судя по тому, что у первой жертвы насчитывалось лишь несколько колото-резаных ран, но их количество с каждой последующей увеличивалось… он еще учится, набирает обороты. Он ищет свой подход. Или она. Мы ведь еще не можем с точностью сказать, какого именно пола убийца?
Вопрос пока остается без ответа, поскольку доктор Блум соглашается помочь и через минуту уводит агента Уилсона в сторону для разговора, чтобы ее предыдущая собеседница могла спокойно осмотреть место преступления. Клэрис чувствует необыкновенный прилив воодушевления, приободренная содействием со стороны уважаемого ею и всем бюро человека. Она едва сдерживает довольную улыбку. Улыбаться, рассматривая чье-то изувеченное мертвое тело, — всё равно, что танцевать и распевать песни на похоронах. «Хотя некоторые народности в старину именно так и поступали, празднуя то, что душа усопшего покидает этот бренный мир и отправляется в лучший. Да и что значит какая-то мимолетная улыбка в сравнении с черным юмором лабораторной команды по поводу и без».
Однако отвлекаться на не имеющие отношения к делу размышления нет времени. Джеррард Уилсон в любой момент может вернуться, и его еще, чего доброго, удар хватит, если он увидит свою подопечную, нарушившую его приказ и вмешавшуюся в работу судмедэкспертов.
— Позвольте мне остаться наедине с жертвой, — вежливо просит Холл мужчину в белом халате, приблизившись к лавочке, на которую наверняка ни один житель Питтсбурга еще долгое время не захочет присесть. — Мне нужно буквально несколько минут.
— Пять минут, — окинув стажера изучающим взглядом сквозь толстые стекла старомодных очков, дает добро главный среди работников судебно-медицинской лаборатории. — Я пока схожу перекушу что-нибудь, так и не успел позавтракать.
Он подмигивает брюнетке на прощание и, на ходу стягивая перчатки, удаляется.
— Ну что, вот и остались мы одни, — бормочет девушка, вытягивая из кармана пальто упаковку с парой точно таких же стерильных перчаток, которые только что отправил в ближайший мусорный бак эксперт. Она постоянно носит их с собой на всякий случай, ведь никогда не знает, где и когда может застать необходимость произвести быстрый осмотр и не повредить при этом возможные улики. — И почему меня не хотели подпускать к такому красавцу?
Клэрис пытается шутить, но на самом деле, понимает, по какой причине ее старались держать подальше от новой жертвы. Она, вернее — он выглядит совсем не так, как предыдущие, которые были для разыскиваемого полицией и ФБР преступника лишь разминкой. Предположительно субъект мужского пола, исходя из комплекции и изрядно потрепанной одежды. Жертва номер два тоже была мужчиной, но его опознать было легче.
«Документов при нем не было найдено, а подушечки пальцев подверглись обработке кислотой, чтобы личность убитого невозможно было установить. Но нам это удалось, жена опознала Виктора Гудвина по фотографии. Тут же…»
Холл хмурится, не в силах отвести взгляд от того месива, которое некогда было мужским лицом. Может, даже вполне симпатичным лицом. Кто теперь узнает, каким оно было на самом деле? При четвертой жертве ни паспорта, ни каких-либо удостоверений, подтверждающих личность, не обнаружили. О надеждах определить, чьим же последним пристанищем стала скамейка в городском парке, по отпечаткам пальцев тоже можно было забыть. Девушка вздохнула, приподнимая ладони мертвеца и осматривая его пальцы, от которых осталось чуть больше половины: убийца отсек их кончики. Нет пальцев — нет и отпечатков, а следовательно — установления личности жертвы. Что остается, оттиск зубов? Как бы не так. И их нет на месте, ни единого. Зато чуть ниже шеи, из-под распахнутого ворота грязной рубашки ярким клеймом виднеется крупная цифра IV.
Клэрис отходит от тела и шагает в конец аллеи, чтобы вдали от суетящихся отрядов их большой дружной команды усесться на свободную скамью, предварительно смахнув с той опавшие листья. Кончик остро заточенного карандаша в спешке выводит на чистом листе блокнота чуть корявые буквы, складывающиеся в схему.

Убийца не только нумерует жертвы в четкой последовательности, но еще и соблюдает последовательность в выборе жертв по месту жительства? Если следовать вырисовывающейся вполне логичной схеме, то искать убитого молодого или не очень человека, с которым у нее было пятиминутное рандеву, точно стоит в том городе, где была обнаружена Дина Жерар, третья жертва.
— Первая жертва была женщиной, вторая — мужчиной. Третья — женщина, а четвертым найден снова мужчина. Еще одна последовательность, вот только что она значит? — Холл не замечает, как начинает произносить свои мысли вслух. Когда она отрывает взгляд от записной книжки, то обнаруживает рядом Алану, которая уже успела распрощаться с агентом Уилсоном и теперь внимательно наблюдает за ней, расположившись на той же лавочке. — Кажется, я знаю, откуда этот бедняга, которого здесь нашли. И как его опознать.

Брюнетка протягивает свои записи доктору Блум, нервно постукивая незаточенным концом карандаша по папке, оставшейся у нее в руках.

Отредактировано Clarice Orsini (18-10-2014 21:44:53)

— Отличная работа, мисс Холл, я бы даже сказала, что это великолепная работа. Вы мыслите не так, как остальные, и замечаете очевидное. Думаю, мистер Уилсон оценит ваш труд по достоинству.
Услышать столь высокую оценку проделанной ей работы от доктора Блум было для Клэрис весьма лестно. И уж если строгий бывший преподаватель оказался впечатленным, то агент Уилсон, относящийся к своей подопечной по-отечески, тем более должен быть доволен такими результатами. Холл хотелось улыбаться во все тридцать два, как ребенку, наконец, получившему долгожданный подарок, но она сдерживала себя, стараясь вести себя так же профессионально, как и ее коллеги из ФБР.
— Спасибо, но на самом деле, здесь же… — робко начала девушка и пожала плечами, аккуратной стопкой собирая разворошенные листы в папке, с которой ни на минуту не расставалась. Она даже держала ее на прикроватной тумбочке вместе с ручкой, чтобы записывать любые свои соображения и мысли, которые могли — и так уже не раз случалось — внезапно посетить ее голову среди ночи. Не поднимая глаз, Холл продолжила говорить: — Я хочу сказать, другие агенты наверняка тоже заметили эти несколько последовательностей и сообщат об этом на ближайшем брифинге. Да и не факт еще, что что-нибудь из этого окажется действительно полезным.
Не то, чтобы Клэрис была скромницей и недооценивала свои возможности и умения, но она не стремилась слишком уж ими кичиться. Выскочек и зазнаек в их деле — да и разве только в нем? — не особенно любят. Стажер ФБР, конечно, не ставила за цель водить дружбу со всеми теми людьми, с которыми ей предстояло работать долгие годы, если повезет, но и заводить недоброжелателей и врагов ей тоже не хотелось. Поэтому она просто старалась не выделяться и быть, как все. Просто выполнять свою работу. Может, со временем всё и изменится, когда брюнетка получит значок и окажется не у подножия карьерной лестницы, а на ее первой ступени… может, тогда амбиции взыграют и ей захочется не только заниматься любимым делом, но и добиться чего-то большего, взобраться на вершину. Но пока студентке было достаточно наслаждаться настоящим, и серьезно задумываться о будущем было всё равно рановато.
— Теперь мы можем попробовать вычислить следующую жертву, если, конечно, это будет не поздно, — предположила Алана, и Клэрис согласно кивнула.
— Можем и будем пытаться, шансов теперь больше, чем раньше, — промолвила она, поднявшись со скамьи и неторопливо шагая вместе со своей собеседницей по аллее. — Мы, конечно, пока не знаем точное время смерти четвертой жертвы, плюс предыдущие были убиты в разные временные промежутки. Странно, что и в этом наш субъект не соблюдал четкую последовательность, как в плане географическом или гендерном, к примеру. Но зацепки есть, и мы можем, по крайней мере, предупредить людей и подпортить планы этому кровожадному мерзавцу.
Когда доктор Блум предложила на время отложить работу и отправиться на обеденный перерыв, Холл от неожиданности растерялась и даже не успела ничего ответить. «Это, конечно, не дружеские посиделки… но кто бы мог подумать, что однажды я буду сидеть в кафе за одним столиком и попивать кофе с Аланой Блум? Невероятно!» Девушка еще пару секунд смотрела вслед удаляющемуся женскому силуэту, затем встряхнула головой и, развернувшись на каблуках, быстро зашагала в сторону Джеррарда Уилсона. Как всегда, с кем-то беседующего. «Ничего, меня должны принять без очереди. Нужно скорее отчитаться, чтобы не опоздать на встречу», — твердо решила она, намереваясь во что бы то ни стало добиться своего.
— Агент Уилсон, — обратилась Клэрис к начальнику, а разговаривавшего с ним полицейского окинула таким испепеляющим взглядом, что тот невольно отступил на шаг назад. — У Вас найдется минутка?
— Не буду мешать вам, пойду займусь отчетом, но, если что, я на связи, — протараторил парень, на вид чуть старший Холл, и поспешил скрыться из ее поля зрения, недоуменно хмурясь.
— Как раз об отчете я и хотела поговорить, — тут же вставила свою реплику брюнетка и раскрыла свой рабочий блокнот, показывая пожилому ФБР-овцу те же схемы, что несколькими минутами ранее представила взору Аланы Блум. — Я сперва хотела поделиться своими мыслями с Вами, а потом уже приниматься за рапорт.
— Так, посмотрим, что ты тут надумала, Клэрис, — поправляя очки на переносице, ответил мужчина и принялся внимательно изучать невнятные наброски, которые могли разобрать только агенты, привыкшие делать такие же самые записи. Ну или, может, еще кто из учителей, привыкших расшифровывать самые мудреные каракули в школьных сочинениях. Агент Уилсон читал так медленно, что стоять на месте и томиться ожиданием безмолвно становилось всё сложнее. Клэрис уже чуть было не начала нервно топать ногой, когда босс, наконец-то, закрыл блокнот и взглянул на нее, одобрительно качая головой. — Если исходить из подмеченных тобою последовательностей, этот парень движется по восточному побережью на север. Северная Каролина — Виргиния — Делавэр — Мэриленд — Пенсильвания. Дальше, по всей видимости, он должен нанести удар в Род-Айленде.
— И жертвой, скорее всего, будет женщина, — прижимая к груди папку и возвращенный ей блокнот, отметила Холл. — Предположительно с инициалами З. И. Вот только какой город он выберет на этот раз? И какие трофеи он забирает у своих жертв? Доктор Блум считает, что он выбирает их не просто так, не только по этим принципам, но есть еще что-то общее…
—  Мы обязательно это выясним, не забудь, что в конце дня совещание, там всё и обсудим, — Джеррард похлопал свою подопечную по плечу и даже улыбнулся, прежде чем закончить разговор. — Умница, Холл, так держать. А теперь марш на обед, ты заслужила часок отдохнуть.

* * *

Найти указанное кафе, расположенное через несколько кварталов от парка Грандвью, не составило труда: Клэрис увидела приметную, но не слишком яркую вывеску еще за пару десятков метров. Среди расположившихся за столиками на улице девушка Алану не заметила, поэтому последовала дальше и зашла внутрь. Уютное помещение в пастельных тонах, пропахшее ароматом кофе и свежей выпечки, а не сигаретным дымом, как большинство заведений, где курение клиентов не запрещалось — прекрасный выбор. А вот и доктор Блум за крайним столиком у окна.
— Надеюсь, Вам не слишком долго пришлось меня ждать? — вежливо поинтересовалась Холл, вешая свое пальто на спинку стула и усаживаясь напротив. — Мне, пожалуйста, пока мокко со взбитыми сливками и корицей, если есть, — тут же ответила она подошедшему официанту, принимая из его рук красиво оформленную книжечку меню.
Официант удалился за напитком, и девушка оперлась о спинку своего стула, сцепляя пальцы в замок. Сразу же заговаривать с Аланой о деле было бы, наверное, не слишком учтиво, но и беседовать на какие-то личные темы — тоже не вполне уместно, всё-таки они не подружки, собравшиеся перемыть косточки своим парням за чашечкой кофе. А тем временем затягивающееся молчание заставляло чувствовать себя крайне неловко.
— Одним кофе сыт не будешь, может, время определиться с заказом? — сказала Клэрис первое, что пришло в голову, листая страницы меню. — Мне, например, ужасно хочется блинчиков с шоколадом. Моя бабушка отлично готовила такие.