— Уверен, что не хочешь остаться? — кажется, уже в третий раз спросила Донна, толкнув деревянную дверь ТАРДИС, которая приземлилась на тихой улочке где-то в Чизвике. Высокий фонарь, что пристроился на углу, давал достаточно освещения, чтобы разглядеть высокие стены домов по обе стороны от всеми забытого тупика, но это было лишь на руку, ведь привлекать лишнее внимание, когда ты появляешься практически из ниоткуда, все-таки не следует.
— Знаешь, семейные посиделки — это не для меня, — проговорил вышедший следом за девушкой Доктор. Он остановился на границе с островком света, который «растекался» на асфальте широкой серебряной «лужей», поглощающей тьму переулка, что так надежно скрывала галлифрейца и его полицейскую будку. Донна же, напротив, сделала пару шагов назад, вступая на яркое пятно, поэтому Десятый мог отлично видеть ее лицо. — Но ты можешь передумать и отправиться со мной.
— День рождения мамы, — коротко объяснила девушка и пожала плечами, пряча руки в карманы темной куртки.
— Я путешественник во времени. Я могу доставить тебя в этот момент времени даже, если перед этим мы слетаем на Сатурнианскую ярмарку, — на губах Доктора появилась улыбка, а сам он привалился плечом к закрытой половине дверей ТАРДИС.
— Сатурнианская ярмарка? Ты серьезно? — смех Ноубл звонким эхом разнесся по переулку, но она, тем не менее, покачала головой. — Нет, Доктор, мне нужно… Знаешь… — девушка запнулась, но Повелитель времени прекрасно понял, что она хочет сказать.
В первый раз всегда тяжело: ты попадаешь на другую планету или в другую эпоху; видишь вещи, которых, по сути, не должен был бы видеть, и все внутри переворачивается. Даже он сам время от времени ощущает подобное, что уж говорить о Донне, для которой Помпеи, пожалуй, были самым невообразимым приключением в жизни? Ладно, ее недо-свадьба тоже вышла весьма… чокнутой, но разве это сравнится с тем, чтобы побывать в Помпеях? Чтобы своими глазами увидеть извержение Везувия? Чтобы ощутить на своих плечах всю тяжесть этого времени, этого выбора, этого исторического факта, который раньше существовал для нее лишь на страницах учебников, а теперь вдруг ожил и стал невероятной реальность. Разумеется, Донне необходимо прийти в себя.
— Тебе нужно побывать на дне рождении мамы, — закончил за свою спутницу фразу Десятый, избавляя ее от необходимости признавать тот факт, что ей нужен отдых, пусть и кратковременный, ведь никому не нравится рассказывать о своих слабостях. — И я заеду за тобой через пару дней.
— Только не перепутай дни с месяцами или годами, — улыбнувшись, мисс Ноубл обернулась в сторону широкой улицы, по обе стороны от которой стояли жилые дома. В некоторых из них призывно горел свет, напоминая о домашнем уюте, о чем-то… нормальном, ни разу не похожем на космические корабли или инопланетные гонки на выживание. Ни разу не похожем на мир Доктора. — Ну а ты, — неожиданно продолжила девушка, вновь взглянув на Повелителя времени. — Куда отправишься ты?
Услышав вопрос спутницы, Десятый, который уже успел спрятать одну руку в карман брюк, пожал плечами. Он на самом деле еще не имел ни малейшего понятия, куда ему направиться. Он мог бы побывать в году триста тысяч пятьсот восемнадцатом и увидеть сотые Межгалактические Олимпийские игры. Он мог бы побывать на пленете морей Дельта-19; мог бы отправиться в прошлое и поужинать с Клеопатрой. Для такого, как он, не существует границ. Все время, пространство, все, что было, будет или лишь может случиться — все это открыто для него, как огромная библиотека времени, содержащая в себе каждое мгновение существования Вселенной. И все эти мгновения происходят здесь и сейчас, одновременно, надо лишь выбрать одно определенное из всей предложенной картотеки и пережить его.
Можно увидеть, как рождается галактика, а через считанные секунды — как она же умирает. Можно промотать миллионы лет истории и оказаться на самому краю Вселенной, когда в небе больше не останется лун и планет, когда целые созвездия погаснут. А можно, напротив, увидеть зачаток всей жизни, можно почувствовать, как она растекается по невидимым «венам», наполняя собой каждый уголок пространства, распространяясь по планетам и солнечным системам. Можно собственными глазами с крыши ТАРДИС посмотреть на то, как загорается Солнце, от которого зависит жизнь на маленькой и такой незначительной планетке Земля, где человечество только начинает свой многомиллиардный путь. Каждый зарубок истории в виде самых важных ее моментов — все это в руках Доктора, но он, тем не менее, стоит сейчас в Чизвике, в темном переулке, и улыбается девушке, которая только что видела, как рухнули Помпеи. Замечательной девушке.
— Ну, — наконец-то протянул галлифреец, оттолкнувшись от стенки ТАРДИС и почесав подбородок, словно выражая этим собственную задумчивость. — Думаю, на пятую луну Омеги-156. Там есть чудесный курорт, где такие огромные ванны с бурлящей фиолетовой водой. Я и тебя туда свожу. Сезонов через десять, когда уровень радиации будет достаточно низок, чтобы тебя не убить, — на мгновение замолчав, Десятый чуть нахмурился, поморщив нос, будто где-то там, в его голове, промелькнула совершенно дурацкая мысль. — Вы, люди, на удивление подвержены радиации.
— А ты? Ты ей не подвержен? — отчего-то Донна улыбнулась.
— Нет. По-крайней мере, в таких мизерных количествах. В детстве я играл с радиацией, — Доктор уж было улыбнулся, но когда заметил недоумение на лице Ноубл, тут же добавил. — У вас тоже дурацкие развлечения. Например, шоппинг. Хотя, нет. Шоппинг — это весело. Особенно в торговом центре на Новом Плутоне. Но мне никогда не нравилось телевидение… — улыбнувшись спутнице напоследок, Десятый развернулся на пятках своих кедов и скрылся в ТАРДИС, все еще что-то бормоча себе под нос о телевидении, а Донне осталось лишь наблюдать за тем, как синяя будка «растворяется» в воздухе, издавая до боли знакомые звуки.

Тем временем в ТАРДИС сам Доктор наконец-то закончил рассуждения о человеческих развлечениях. По большей части, он на самом деле их не понимал.  Допустим, что люди нашли во всех этих ток-шоу? Особенно, о пришельцах. Пожалуй, это самое забавное из всего, что придумали земляне в этом веке — обсуждать круги на полях, когда над их головами каждый день пролетают настоящие космические корабли; когда прямо сейчас на их родной планете существуют сотни инопланетных существ — мирных или не очень.
— Да, это определенно забавно, — произнес Десятый, в несколько быстрых шагов добираясь до консоли со всеми ее рычагами управления, многие из которых были в самом что ни на есть потрепанном виде: перемотанные невесть чем, несколько раз переделанные, кое-где и вовсе неисправные, но все еще способные выполнять свою функцию — управлять кораблем. — Значит, пятая луна Омеги-156. О, обожаю эту планету! — Повелитель времени негромко рассмеялся от предвкушения, словно он действительно радовался, как ребенок, несмотря на то, что ему уже перевалило за девятую сотню лет, и нажал на большую красную кнопку.
ТАРДИС «вильнула» в сторону, заставив Доктора накрениться набок, посему он едва удержался на ногах, ухватившись за выступ на панели. Тем не менее, когда машина времени «выровнялась», галлифреец буквально перебежал на противоположную сторону консоли и потянул за зигзагообразный рычаг, поэтому на экране замелькали цифры — родная галлифрейская письменность, язык, на котором Доктор говорил с рождения, но утраченный в веках, забытый, ставший практически легендой, как и он сам.
Подобные мысли, казалось, на пару секунд полностью поглотили Повелителя времени. Он уперся ладонями по обе стороны панели управления, усеянной какими-то кнопками, рычагами, поршнеобразными ручками, что, вероятно, заводили механизмы внутри консоли, и поднял взгляд на экран, где мельками координаты различных временных потоков, галактик и солнечных систем. Эти цифры менялись так быстро, что человеческих глаз не уловил бы ни одну из них, но Доктор видел каждую, и они всплывали в сознании вместе с воспоминаниями о родной планете; воспоминаниями о мире, где все было построено на письменности, которая сейчас — не более, чем прах прошлого. И да, пусть он, Доктор, может побывать в любой точке времени и пространства, в любом мире, в любом историческом событии, но не может побывать там, где ему действительно хотелось бы быть…
Кто знает, куда бы Десятого, оставшегося без постоянных вопросов со стороны Донны Ноубл, завели подобные мысли, если бы резкий «толчок» не отвлек его. На экране появились какие-то помехи, поэтому галлифреец нахмурился и отпрянул, пару секунд наблюдая за бессмысленной рябью, а после стукнул кулаком по монитору, но это слабо помогло.
— Система предохранителей. Я знаю, что должен был это исправить еще пару десятков лет назад. Но ты не можешь окончательно перегореть сейчас. Нет-нет-нет, ты не можешь! — с этими словами Доктор сорвался с места и кинулся в сторону панели, на которой несколькими минутами ранее нажимал кнопку запуска.
Сейчас эта кнопка более не была красной, а мигала ярко-оранжевым, пока из-под металлической крышки консоли рвались огненные искры, заставляя беднягу-ТАРДИС издавать звуки, больше похожие на попытку приземлиться, которая раз за разом проваливались, а двигатель — глох. Звуки то утихали, то звучали лишь с большей силой, а свет в кабине начал мигать, поэтому Десятый, недолго думая, вовсе сорвал металлическую панель-крышку, под которой и находилась поврежденная деталь. Ему в лицо «ударил» целый фонтан искр, и он едва успел отпрянуть, спрятав лицо в сгибе локтя руки, которой закрылся от «фонтана», с трудом удержавшись на ногах, так как корабль начало прилично потряхивать.
— Если ты заглохнешь здесь, нас непременно снесет космической бурей. И мы рухнем на Фалатопуссе, и это в лучшем случае! — достаточно громко и слишком быстро проговорил галлифреец, видимо, пытаясь объяснить все это своей машине времени.
Достав из внутреннего кармана пиджака звуковую отвертку, Доктор направил ту на открытую панель, из-под которой все еще рвались искры, но уже не с такой силой. Пара секунд, и тряска прекратилась, но свет все еще мигал, зато от внутренних частей консоли не летели «фейерверки», словно на Дне Независимости США, и это почти обнадеживало. Все еще сжимая отвертку в руках, Повелитель времени подскочил ближе и взглянул на второй монитор, по которому теперь шли помехи, а координаты менялись в совершенно хаотичной последовательности.
— Умница! — воскликнул Десятый и потянулся ближе, звонко поцеловав угол монитора ТАРДИС, которая, по всей видимости, пыталась приземлиться. Тем не менее, проблема все еще не была решена: предохранителям требовалось время, чтобы охладиться, а системе — чтобы перезапуститься, и если оставить корабль в рабочем состоянии, первые перегорят совсем, а это не сулит ничего хорошего. Именно поэтому Доктор спрятал отвертку в карман и склонился над консолью, нахмурившись. — Так. Не то, не то, не то… Ага! — протянув руку к месту, откуда виднелся целых ком спутанных разноцветных проводов, Повелитель времени вовсе выдернул толстый черный кабель, подключенный к двигателю, поэтому свет еще раз мелькнул и погас, зато по всему периметру кабины включилось аварийное освещение, создающее полумрак — заработала система автономного питания. Правда, у нее был один минус: вместе с двигателями и светом отключились все мониторы, посему теперь установить координаты, по которым приземлилась ТАРДИС, что выбрала потенциально безлюдное и надежное место, представлялось возможным лишь опытным путем.
— Что ж, у меня есть примерно сутки, пока вся система перезагрузится, а все предохранители смогут функционировать нормально. Думаю, стоит посмотреть, что там, снаружи, — с этими словами Десятый схватил свое пальто, перекинутое через спинку сидения неподалеку, и направился к двери, широко улыбаясь. — Ах, обожаю это чувство неизвестности!

Отредактировано 10th Doctor (22-10-2014 01:00:06)